Слишком ровная осанка, слишком твёрдо сжатые пальцы, взгляд, устремлённый в пустоту, а не на меня. Он ждал, когда я заговорю первым, но я знал этот приём.
— Ты не в лучшем настроении, отец, — сказал я, закрывая за собой дверь.
Маркус де Визуар медленно перевёл на меня взгляд. Его глаза были холодными, как всегда, но на этот раз в них читалось что-то ещё. Что-то, что он тщательно скрывал. Скрывал настолько хорошо, что даже я, менталист, не мог понять, что это такое.
— Если бы ты был в состоянии чувствовать мои эмоции так же хорошо, как чужие, — проговорил он медленно, — то знал бы, что плохое настроение — это слишком мягкое определение для того, что я сейчас испытываю.
Я не стал уточнять. Это был его способ сообщить, что разговор предстоит не из лёгких.
— Что-то случилось?
— Слишком много чего случилось, — он откинулся на спинку кресла, но уголки губ едва заметно дёрнулись вниз. Я знал этот жест. Он не показывал беспокойства, но оно было. — И я сам не понимаю, как допустил подобную ошибку.
Я молча ждал продолжения.
— Мне потребовалось слишком много времени, чтобы осознать, что мы все это время смотрели не туда. Я копал слишком глубоко в одном направлении, а кто-то гораздо умнее меня оставался в тени.
Я тихонько выдохнул. Речь точно сейчас шла не обо мне и Алисии.
— Заговор?
Он кивнул.
— И весьма давний. Такой, который должен был быть раскрыт ещё пятнадцать лет назад, но по какой-то причине его следы искусно затерялись. Я лишь недавно начал замечать некоторые детали, и они меня не радуют.
Я едва заметно нахмурился. Отец редко ошибался, а уж о таком я и вовсе не слышал
— Насколько это серьёзно?
Он усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего весёлого.
— Достаточно, чтобы сегодня я не стал поднимать этот вопрос перед королём.
Это меня удивило.
— Почему?
— Потому что сегодня важен не заговор, — отец посмотрел на меня внимательно, словно оценивая мою реакцию. — Сегодня решается твоя судьба.
Я удивился, наверное, впервые за всю мою жизнь отец предпочел меня государственным интересам и это было весьма неожиданно.
— Ты же сам сказал, что я волен делать свой выбор, — осторожно начал я.
— Да, и я не отказываюсь от своих слов, — он прищурился, и я понял, что сейчас последуют те самые фразы, которые он тщательно подбирал всю ночь. — Но даже свободный выбор не отменяет последствий.
Я молча кивнул.
— Сегодня всё должно пройти гладко.Поэтому разговор о заговоре я отложу, тем более, что я и сам пока во всем происходящем до конца не разобрался.
— Ты не хочешь, чтобы он вмешался?
— Не хочу, чтобы он вмешался сейчас, — уточнил отец. — Ему хватит и того, что он узнает о Боун.
Я напрягся.
— Алисия здесь ни при чём.
— Возможно. А возможно, её появление как раз и всколыхнуло старые тени, — Маркус задумчиво провёл пальцами по подлокотнику кресла. — Слишком уж много совпадений за последние дни.