И имя её было Алисия Боун.
Мне сложно было сказать, чего именно добивался ректор своим разговором и угрозами, а также обещанием все рассказать моему отцу. Я и так мало что мог от него скрыть. Попытаться скрыть секрет от лучшего менталиста современности, по совместительству еще и главы тайной канцелярии? Это же просто смешно!
И тем не менее я видел, что ректор совершенно искренне переживал и заботился о девушке. Я не знал, почему, но не мог отрицать искренности его чувств и эмоций. Он правда переживал, и хотя мне совсем не нравились его эмоции по отношению к Алисии Боун, они будили во мне что-то темное и до этого дня неизведанное. Тем не менее, я очень внимательно его выслушал.
И в какой-то степени был вынужден с ним согласиться.
Георг де Плюм был прав: Алисия не заслуживает того, чтобы с ее чувствами играли. Да я и сам такого просто не выдержу, это будет невероятно больно и неприятно. Меня только от одной мысли о том, что она может почувствовать ко мне ненависть и пренебрежение, корежит.
Именно поэтому я сегодня утром и завел с ней разговор о планах на будущее.
И ответы Алисии меня порядком удивили, если не сказать, озадачили, это уже не говоря про те эмоции, которые она испытывала.
Она в который раз подтвердила тот факт, что не является простой и обычной девушкой. Разве могла обычная сказать, что хочет работать, а не танцевать на балах?
Хотя что-то мне подсказывало, что она и на балу-то ни разу не была.
Но это мелочи — это я еще обязательно выясню и исправлю.
Еще было бы неплохо наведаться в гости в один из сиротских домов и посмотреть, как они там живут. Нет, я отдавал себе отчет, что в таком заведении вряд ли обстоят дела хорошо. Им почти точно не хватает финансирования, что понятно: мой венценосный родственник просто не видит смысла вкладываться в эти заведения, если толка от них немного. В королевстве огромное количество других проблем, которые требуют немало внимания и денег.
И тем не менее такой визит определенно поможет мне намного лучше понять Алисию, то, как она выросла, ну и как найти дорогу к ее сердцу, которое я не только твердо решил завоевать, но и очень бережно хранить.
Но это потом. А пока я собрался с мыслями и толкнул дверь, за которой должна была решиться моя судьба.
– Сын, ты хотел меня видеть? – спокойно сказал отец, который, как ни в чем не бывало, сидел в кресле моей собственной гостиной.
Это было одно из немногих исключений, сделанных для меня в академии. Обычно даже очень богатых и титулованных аристократов селили по двое. Понятно, что к окончанию первого триместра количество студентов постепенно уменьшалось: кто-то не выдерживал нагрузок, кто-то уходил по другим причинам. Многие оставались в комнатах в гордом одиночестве или доплачивали, чтобы к ним даже случайно никого не подселили. Так было, например, с Алисией.
Но я жил один с самого начала. И дело было даже не в моем происхождении и близости к королевской семье, сколько в моей магии. Менталисты вообще не очень любят людей. Нам сложно выносить их в больших количествах. То, что происходило между мной и Алисией, было огромной редкостью. Именно поэтому я не собирался ее отпускать. Это было бы попросту глупо – отказаться от девушки, с которой ты можешь жить нормально, как обычный человек? Ни за что!
– Я предполагаю, речь пойдет вот об этом? – насмешливо поинтересовался отец, помахав перед моим носом письмом.
Я без труда узнал подчерк ректора. Вот же! Как он только успел? Мы ведь разговаривали только вчера вечером! Неужели строчил всю ночь, а потом отправил по прямой линии?
– Судя по досаде, которую ты испытываешь, все именно так, – заметил отец с каким-то странным выражением.
Мне бы очень хотелось знать, что именно он сейчас думает и чувствует, но это было невозможно. Пробить его щиты я не мог – все же он был на голову, а то и на две выше меня, как менталист.
– Когда-то ты мне обещал, что я смогу выбрать и жениться на той, на ком захочу, – твердо сказал я, глядя отцу прямо в глаза.
– Даже так? – впервые лицо отца утратило свою привычную маску. На нем читалось удивление.
Я даже захотел ущипнуть себя за руку. Думаю, в последний раз мне удалось удивить отца, когда мне было пять лет. Уже одно это можно было считать событием.
– Именно, – твердо и решительно заявил я. – Ее эмоции и магические потоки меня успокаивают, не вызывают раздражения и усталости, – добавил я, приводя весьма весомый аргумент.
Отец, который из-за отсутствия такой роскоши с моей матерью должен был жить в другом крыле, наверняка должен был меня понять.
– Это, безусловно, серьезный аргумент, – согласился он. – Но она Боун. Ты понимаешь, что это значит?
– С бюрократической точки зрения мне в любом случае нужно было бы разрешение короля для женитьбы, даже если бы Алисия была из аристократического рода.
– Но ты ведь понимаешь, что позволить члену королевской семьи жениться на сироте неизвестного происхождения – это неслыханно. Сын, ты уверен, что тебя не обдурили? – осторожно спросил отец.
– Обдурить менталиста моего уровня? Ты серьезно? – я вскинул брови. – Не спорю, до тебя мне еще расти и расти, но все же мы оба понимаем, что это практически невозможно.
– Ключевым здесь является слово "практически". Тебе не стоит забывать о том, что наши враги не дремлют и не сидят сложа руки. Это вполне может быть что-то новенькое. Я обязательно проверю!