Читать книгу «Крепостная» онлайн.
— Флигелек нам прикупишь? Али в гостиницу пристроишь, пока деньги не закончатся? А потом на полянку вернемся? Чтобы хорошо жить, надо много работать, Петр, - Осип начал закипать. И я жестами показала Фирсу, что Петра надо присадить.
— А ты не хорохорься, батюшка! Думаешь, коли молодуху себе прижил, то и сам моложе стал? Да она теперь из тебя только и будет, что деньги тянуть. Или ты на нового наследника надеешься? – голос Петра удалялся. Видимо, у Фирса получилось задуманное.
— Дурак ты, Петруша, ой, дурак! Право слово. Зачем человека из навоза тянуть, коли ему там хорошо. Пусть в ём и обживается, - вдруг серьезно и совсем без горечи заявил Осип.
— Сам, пока не повзрослеет и не поумнеет, твоим умом, барин, он никогда не станет жить, - подтвердила я.
— Препоны строил, чтоб земля не продалась. Больше не буду. От этого, видать, и перекосило. Только и делал, что придумывал, как ему помешать. А он и по голове моей готов пройти, не поскользнется. Все. Обещаю и тебе, и себе, что отпущу его, - Осип даже внешне как-то расслабился.
Три дня мы делали щадящий массаж, а потом еще неделю глубокого. Вечерами я натирала мужа разогревающей мазью Домны. Мы читали книги на разные голоса, пили чаи и даже смеялись. Утром я уезжала в мастерскую, потому что ладони словно горели, чувствуя необходимость в этом труде. Осип оставался на Нюру. А возвращалась я дотемна, чтобы провести с ним время.
И в первых числах мая Петр нашел покупателя.
Осип, как и обещал, даже не расспрашивал сына о делах. Играл в шашки, шахматы, гулял потемну к реке, а потом до ближайшей деревни. Которая скоро станет чужой. И люди будут смотреть на него, как на предателя, как на человека, обманувшего их, продавшего их, как скотину.
А я все вспоминала о письме, которое Клара должна была передать с доктором. Ответа, коли отправить она обычным способом не могла, ждать было зря. И я, как и Осип, отпустила эту историю, решив, что буду простым сторонним наблюдателем.
Глава 43
Проводя все время от темна и до темна в мастерской, я с первой выплаты Осипом обзавелась стареньким коричневым платьем, парой передников из плотного двухслойного льна и нарукавниками.
А самое важное: я сама купила кисти и прочие мелочи, название которых даже не знала. Просто тыкала пальцем и просила дать «вот эту штуку». Тоненькие лопаточки, которыми можно наносить толстые мазки, щипцы, тоже миниатюрные, малюсенькие ножи – все это пополнило мой набор инструментов.
Одним утром заметила, что в доме сняли все шторы, вынесли ковры и даже покрывала с постели.
— А это что? Генеральная уборка? – поинтересовалась я у Глаши.
— Дык ить скоро чистай чатверг! Мы завсегда заранее все убираем. Забыла ты ли, чо ль? – она посмотрела на меня снова, как на дурочку.
— Ой! Совсем забегалась, прости, Глаша. Можно я вечерами что-то делать буду? Можешь стирку мне оставить…
— Ишшо чиво! У тебя там дел и без того за глаза. Николаша нам рассказал, что ты такой красоты придумала: у барина глаза остановились! Говорит, ты продавать их собралась. Барину чичас поддержка деньжатами шибко нужна. Тем болье, что земель мало осталось-т. Да и те барин наш не спешит себе на руку использывать. Говорят, он народу сказал, что в первый год вапче ничего с них не возьмёть!
— Ого! А не привыкнут они просто так-то?
— А не просто так, Надьк. Землицу обработають, зерно да горчицу посадють. Масло-т горчишное хорошо шло. А сами пока деньжатами хоть маленько обживутся, продавая свое.
— Поняла. Значит… чистый четверг? А опосля него Пасха?
— Конечно! Христосыватьси будем. Самый светлый праздник, - Глаша светилась, как пасхальное яичко.
Даже в мое время, в моем детстве Пасха была поважнее Нового года. И мне ужасно нравилась эта предпраздничная суета, рождающая ощущение новизны, светлого продолжения жизни. А для этих людей праздник был особенным куда больше.
До обеда в голове крутились картинки из моего прошлого, где крашеные яйца, куличи, пироги и застолья в каждом доме, куда зашел похристосоваться, перемежались с чувством начала весны. Настоящей весны!
Осип не поехал в мастерскую, остался с Петром, чтобы помочь правильно оформить документы на продажу.
Я решила идти пешком. И не пожалела: лавки и небольшие магазины изменились: окна были натерты до блеска. Почти на каждом замечала то небольшой букетик из еловых веток, то веночек из них же.
В одном из купеческих домов, где на первом этаже лавка, а второй этаж занимали хозяева, я увидела свежую вывеску. Не яркие, но заметные цвета привлекали внимание всех без исключения.
На деревянном «баннере» размером с ламповый телевизор красовалась корзина с крашенками. А рядом на тарелке, естественно, кулич!
Торговали в этой лавке посудой. Но меня на картинке привлекла не она. Взгляд мой остановился на плохо нарисованной фарфоровой солонке. Или это было просто украшение для стола… Выполнена эта штуковина была в форме яйца.
Я моментально вспомнила господина Фаберже. Истории его деятельности я не знала, но шкатулка в форме пасхального яйца предстала пред моим мысленным взглядом «как живая».
Нет, не было идеи делать ее в размер яйца! Нужна побольше, чтобы могла стать подарком на Пасху. Девушки и женщины смогут хранить в них миниатюрные поминальники, крестики или просто выставлять на стол, как вазочки для конфет.