Подгорный тяжело откинулся в неудобном кресле. Даже тут Брежнев обошел его. Обстановка в его новом кремлевском кабинете поражала, как и мебель. Заказать, что ли, себе такой анатомический стул? Спина стала болеть.
— Президиум под Лёней плотно.
Микоян зашел по старой памяти на чай, а попал на заседание заговорщиков. Но отчего-то не ушел сразу. Чует что-то, хитрый армянин. От «Ильича до Ильича».
— Может, на съезде пропесочим?
— Ты найдешь столько народу? Только ЦК, Секретариат.
Мужчина в старомодном костюме угрюмо заявил:
— У меня есть там связи. Если вы готовы, я могу начать подготовку.
— Не боитесь Черненко?
Старый партиец махнул рукой:
— Бумажный червь, слишком много о себе думает. Суслов в больнице, слышали?
Все ахнули. Новость была ошеломляющей.
— Будете искать замену?
Микоян покачал головой:
— Рано! Миша всю жизнь болеет.
— Но в последнее время он и в самом деле выглядел очень плохо. Брежнев постоянно о его здоровье справлялся.
Сидевшие за столом переглянулись. Без второго человека в партии Первому станет непросто держать в узде ЦК. Но Микоян был осторожен:
— До съезда не успеете ничего провести. Скоро Новый год, все уйдут в сон. Потом новые планы, подготовка к съезду.
Но глаза у Подгорного уже загорелись:
— Времени хватит, чтобы впечатление подпортить. Слабый вождь партии не нужен.
«Старомодный» закряхтел:
— Я бы не стал так торопиться, товарищи. Эти проклятые ищейки нынче повсюду.
Подгорный удивленно повернулся:
— Ты о ком?
— Информбюро. Вы что не в курсе, что Ильич завел собственную спецслужбу. И она занимается нами, то есть партией. А ведь Никита такое строжайше запретил.
Микоян ощерился:
— Никиты давно нет в Кремле. Там нынче новые правила игры.
Подгорный не выдержал и стукнул по столу. Он дышать не мог, видя Брежнева самодовольным правителем.
— Никто не может идти против партии!
Кто-то из присутствующих осторожно спросил:
— И что будем делать?