Читать книгу «Генеральный попаданец 3» онлайн.
— Вы подумайте и сообщите. Мне обязательно.
У Суслова, как всегда, в кабинете было жарко. Он постоянно боится простудиться. Михаил сидел, сгорбившись за столом, изучая какие-то бумаги, и поднял на меня удивленные глаза:
— Леонид Ильич, ты каким ветром в ЦК? Что-то срочное?
Киваю стоящему в дверях секретарю, показывая жестами, что пусть несет чай.
— Да как тебе сказать. Я вот намедни к товарищу Молотову заезжал. Помнишь такого?
Суслов аж закашлялся и наполовину безумно глянул на меня. С ним точно все в порядке? Надо бы тайком у врачей поинтересоваться.
— И что он хочет?
— Партийный билет!
— Не бывать!
Сказано было так безапелляционно, что я растерялся.
Потом осторожно спросил:
— В партии есть деятели куда похуже. А Молотов много для страны сделал. Несправедливо.
— Ты знаешь мнение партии.
— Но он мне нужен, Миша! Забыл, где он служил после войны?
Секретарь ЦК споткнулся на середине слова, а затем со странным интересом уставился на меня.
— Леонид Ильич, что копать вздумал?
Аж мурашки по спине пробежали. Да что у него тут творится?
— Многое. Считаю, что часть важных для партии сведений утеряна. Потому мы и спотыкаемся постоянно.
Принесли чай, для Суслова какой-то особенный на травах. Он махом выпил половину стакана, потом уже деловито поинтересовался:
— Это для этого ты при себе чекистов держишь? Судоплатова освободил. А ведь на нем кровь.
— И что с того, — ворчу в ответ я. — Мы все замазаны. Революция в белых перчатках не делается! Главное — эффективность и польза для партии и страны. Отлично знаешь, что не для себя стараюсь.
— Знаю, — протяжно вздохнул секретарь ЦК, затем неожиданно соглашается. — Я пробью постановление, и чтобы на Секретариате его согласовали. Но ты мне должен будешь достать бумаги по одному делу.
Еще не понимая, во что втягиваюсь, радостно отвечаю:
— Договорились! Кстати, что там такое страшное на столе. Вид у тебя в последнее время уж больно…
Суслов внезапным рывком пододвигает ко мне лежащие на столешнице документы.
— Смотри! — затем отрывисто и каким-то жалобным тоном добавляет. — Я даже не знаю, что со всем этим делать⁈
Бросаю косой взгляд на второго человека в партии и понимаю, что жалко его дурака. И как он мне неожиданно дорог. Где еще таких кристальных доходяг найти? Умных много, честных нет.
Наверное, трудно представить такую советскую республику, которой предоставляли режим наибольшего благоприятствования, как Грузия. Например, в 70-х республику дотировали на 60 процентов, в то время как, например, Узбекистан вдвое меньше. 60−80-е годы двадцатого века были, возможно, самым беззаботным периодом в истории Грузии: общереспубликанские потребности с избытком дотировались из Центра, денежных мест было много, цвели искусство и спорт, приезжие пили дешевое вино и поражались «несоветской» атмосфере легкомыслия и веселого вольнодумства, царящей в республике. Советскую власть ругали, не понижая голоса. Среди работников основных производственных отраслей (энергетика, железная дорога, морпорты) преобладала доля русских. А вот в сферу услуг (курортный сервис, торговля, внутренние автоперевозки, сфера такси и т.д.) представляли грузины.
В этот период зародился сектор теневой грузинской экономики. Эта деятельность поддерживалась влиятельными «опекунами» из местных и союзных структур. Тамошних цеховиков надежно страховали опасения руководства по поводу возможного обострения ситуации в Грузинской республике. По словам Малхаза Гарунии, экс-члена комиссии партконтроля по Грузии, «подполье» могли прижать лишь для отчетности. И еще показательная картина, отлично характеризующая грузин. В начале 60-х Тбилиси добился от Москвы самостоятельности в региональном распределении союзных дотаций. В результате Абхазия с Южной Осетией реально получали в целом лишь пять — семь процентов средств. В отличие от Аджарии, которой перепадало не меньше 15 процентов: давние турецкие притязания на нее и стратегическая роль Батумского порта для Грузии и всего СССР требовали надлежащей подпитки региона.
Поэтапная либерализация централизованных управленческих функций была воспринята в Закавказье с присущим этим народцам цинизмом. Власти Грузии после 1953 года шантажировали центр тем, что не смогут контролировать ситуацию, если не будет увеличиваться финансирование республики. Москва была вынуждена выполнять их запросы во всё в большем объеме. А местные деятели уже не опасались «сталинских» мер против проявлений национализма, антисоветизма, тем более против фиктивных рапортов о перевыполнении пятилетних планов. Ситуация в республике становилась неуправляемой.