Читать книгу «Отцовские земли» онлайн.

– Спасибо, – поблагодарил я его, подумав, что если и возьму что-то из рук этого человека, то только с ножом у горла. – А знаешь, что? Выпей, Кузьма. Уж очень вкусное это вино.

Я собственной рукой налил в бокал вина и протянул его чиновнику. Тот отстранился немного и не взял. Да, плохой знак, похоже, что боярин Ефим был прав.

– Так это, – он почесал голову, глаза его забегали из стороны в сторону. – Мне лекари не велят вина пить. Говорят, что умереть могу, с жилами кровяными плохо. Я ведь старый уже человек, князь.

– Ничего с твоими кровяными жилами от одного кубка не станет, – ответил я. – Вино, наоборот, кровь разжижает. Ты не забывай, городской голова, что я сам – лекарь, и матушка меня хорошо обучила. Так что выпей. Или ты из моих рук кубок вина принять брезгуешь? Может быть, ты меня еще и князем своим не признаешь?

– Но, – снова попытался отнекиваться Кузьма.

– Пей, говорю, – надавил я на него.

Кубок он все-таки взял. Если уронит или разольет, тут ему и конец. Выпотрошу, причем, возможно, в прямом смысле. Попытку покушения прощать я не стану, не на того напали.

Кузьма все-таки поднес кубок к губам, и принялся пить. Сделал несколько глотков, перевернул, уронив последнюю каплю на пол, после чего привалился к стене и закрыл лицо ладонью. Неужели я был не прав?

– Мне нехорошо, – проговорил он. – Нужно отойти. Зря ты заставил меня пить, князь.

И, больше ничего не сказав, выскользнул из главного зала в открытую дверь.

– Все за мной, – приказал я, и пошел следом за ним.

Найти Кузьму оказалось нетрудно, потому что звуки, которые он издавал, было прекрасно слышно. Очень характерные звуки, надо сказать, мне и самому приходилось страдать тем же, особенно, если перепью.

Нашелся Кузьма в небольшом сарае, чуть в стороне от терема, а занят он был тем, что склонился над лужей собственной рвоты, засунув два пальца себе в рот. Ну да, надежный прием, если хочет избавиться от содержимого собственного желудка. От отравления Кузьма не умрет, вот только ему это не особо поможет.

Я подскочил к нему, схватил за ворот рубахи и потянул назад, в стороны выхода из сарайчика. На улице уже собралась толпа: здесь были и бояре с чиновниками, и дружинники, и несколько человек из прислуги. Когда я вытянул из помещения полузадохнувшегося Кузьму, люди расступились, встав небольшим полукругом.

– Отравить меня вздумал, сученыш? – закричал я. – Меня, князя отравить. Ты, смерд! Понял, что при мне, как при Артеме воровать не получится, да? Мошну набивать, да деньги копить. Так?

Он ничего не ответил, только схватился за горло, которое ему передавило воротом рубахи и вращал глазами. Понял, что попал, как кур во щи. Ну да, ничего тут уже не сделаешь, придется его кончать. Причем так, чтобы остальным понятно было, что я настроен серьезно, и что суд вершить – тоже мое дело.

– Пощади, – вдруг прохрипел чиновник.

– Пощады тебе? – спросил я. – После того, как ты меня отравить пытался? Да ты вообще в своем уме? Я тебе покажу пощады.

Боевой нож с пояса будто бы сам прыгнул в руку. Я вогнал его в живот чиновника и провел вниз, рассекая мышцы и жировую прослойку. Из распоротого брюха наружу полезли кишки, я отошел в сторону, чтобы лужа крови не испачкала моих сапог. Остро запахло кровью и дерьмом.

Кузьма упал на колени, схватился руками за лезущие наружу внутренности, попытался зажать рану. Впрочем, надолго его не хватило, скоро он упал на бок, дернулся еще пару раз, после чего затих. Я наклонился, чтобы вытереть нож о его рубаху, убрал его обратно за пояс, повернулся к стоявшим вокруг людям.

Ну и что теперь делать? Они ведь в любом случае не простят мне того, что я сейчас сделал, пусть меня и пытались отравить. Может быть, ну его к черту? Я князь, а они всего лишь смерды. Выгнать их ко всем чертям из города, да и все. Не только выгнать, но и все имущество отобрать, чтобы возможности мне навредить не было. Когда денег нет, амбиции сами собой становятся гораздо скромнее.

– Как раньше уже не будет, забудьте, – проговорил я. – Если считаете, что у вас получится жить, как при Артеме, не будет этого. И даже если не станет меня, не будет, так что отравить меня больше не пытайтесь. А вообще… Ты, ты, ты и ты, – я ткнул пальцами поочередно в каждого из чиновников. – Чтобы завтра вас в городе не было. И да, пойдете пешком, и ничего сверху того, что с собой унести можете, не возьмете.

– Но как так, – проговорил один из них. – Все, что нажито непосильным трудом…

– Хочешь, как этот? – спросил я, кивнув на лежавший на земле труп Кузьмы. – Я устрою, если жить насрать. Не верю, что вы не знали, что этот ублюдок собирается меня отравить, один бы он на такое не пошел. Но никто из вас меня не предупредил. Молчание – знак согласия, значит, и вы с ним были согласны.

– Но… – проговорил второй.

– Никаких но! – заткнул его я. – Если завтра утром кто-нибудь из вас останется в Белгороде, лично кишки выпущу. А теперь пошли отсюда, мне больше сказать вам нечего!

Чиновники постояли, потоптались, а потом один за другим стали разворачиваться и уходить. Похоже, что безнадежность их положения все-таки дошла до них. Ну и хорошо.

– Теперь вы, – проговорил я, обращаясь уже к боярам. – Через два дня я ухожу воевать Курск. Городовым боярином Белгорода остается боярин Ефим Сыч. У кого из вас есть дружины в городе?

Руки подняли четверо, как раз те, что были в броне. Если прикинуть, что средняя численность боярской дружины – двадцать человек, то это еще около восьми десятков в придачу к самой белгородской дружине. Получается, что увезу я отсюда никак не меньше трех-трех с половиной сотен воинов. Да, неплохо сходил, ничего не скажешь.

– Значит, вы едете со мной, – сказал я. – А теперь, господа бояре, извольте к столу. Будем совет держать.