Читать книгу «Отцовские земли» онлайн.

– Никита, проверь, – сказал боярин Лука.

– Но мне интересно… – ответил тот.

– Проверь, говорю, – Лука Филиппович добавил в голос металла. – И все, что найдешь, тащи сюда.

Боярич Никита, ничего не ответив, широкими шагами вышел из камеры. Я понимаю, для чего боярин его туда послал: так мы сможем хотя бы примерно понять, говорит ли нам наместник правду. Если он не соврал про грамоту то, возможно, не соврал и про лекаря. Но мне нужно было кое-что еще. Мне нужно было письменное свидетельство, которое подтверждало бы заговор наместника. То, что я смогу продемонстрировать в качестве доказательства. И с этим было сложнее.

– Ну, есть еще какие-то вопросы? – спросил тот. – Ты спрашивай, Олег, я отвечу. Ты ведь прав, мне теперь держаться на этом свете больше не за что.

Что-то он быстро поменял свое решение. Неужели настолько боится пыток? Нет, тут явно было что-то другое… Может быть, все-таки приказать пытать его? Заодно проверим, правду ли он сказал. Хотя, сперва я все-таки спрошу его еще об одной вещи. Той самой, ради которой я на самом деле все это и затеял.

– Мне нужно письменное свидетельство, – проговорил я. – Подписанное твоей рукой. О том, что ты и остальные бояре, называющие себя наместниками, вступили в преступный сговор с целью свергнуть моего отца. А точнее убить его и подделать жалованные грамоты.

– Хочешь, чтобы тебя остальные города признали быстрее? – с пониманием в голосе спросил наместник. – Ну да, правда, тебя и так признают, потому что сила на твоей стороне. Сколько в твоем войске народа сейчас, пять сотен, шесть?

– Было семь, – ответил я. – Семь десятков мы во время штурма потеряли, кое-кто в городе останется, так что будет у меня не больше пяти сотен.

– И это все равно больше, чем у Артема и Георгия, – наместник покачал головой. – Ты хочешь, чтобы я публично во всем признался, чтобы от наместничества отрекся, и остальных заговорщиков выдал? Понимаю. Но, извини, делать этого я не буду.

– Почему? – спросил я. – Ты ведь и так нам все рассказал. Твои же воины, что по соседним камерам в этой тюрьме сидят, все слышали. Даже если они не хотели на мою сторону до этого перейти, то теперь перейдут. А тех, что не согласятся, я все равно отпущу, пусть в Курск едут или в Белгород, пусть расскажут, как мы Орел взяли, и про то, что я в письмах своих не врал. Слухи все равно пойдут, так что будет кому их подтвердить.

– Не хочу я против себя свидетельство оставлять. Тем более, зачем мне это? Ты ведь уже твердо решил меня на костре жечь, как отравителя, верно? А я человек благородных кровей. Если бы ты решил, что мне голову отрубят, тогда я бы, может быть, подумал бы, а на костре. Да, ты меня запытать можешь, я человек старый, смерти уже не боюсь, а вот боли более чем. Но сам подумай, кто верить будет свидетельству человека, которое под пытками дано?

– О жене подумай, – проговорил боярин Лука. – Что с ней будет. Детей, которые за ней присмотреть могли бы, не осталось, брат тоже в бою вчерашнем погиб. Олег с ней уже разговаривал, она смирилась, но просит имение родовое ей оставить, чтобы она там могла свою жизнь дожить…

– О жене, – наместник криво усмехнулся. – Олег, если бы ты знал, что она за человек, ты бы никогда на такое не согласился бы. Думаешь, это моя идея была отца твоего убить или кого-то из наместников? Нет, именно Ксюша мне и подсказала, как это сделать. Но ты ведь все равно не потащишь пожилую женщину на костер?

– Не потащу, – покачал я головой.

Не потерять лицо было трудно, тем более, когда я знал, что жена наместника до сих пор лежит в собственной кровати с перерезанными венами и разбитой головой. Но я не мог никому сказать, что именно устроил, так что приходилось играть свою роль до конца. И когда ее мертвое тело найдут, тоже придется, иначе ведь никак.

– Она постоянно говорила, что мой род такой же древний, как у Кирилла, а все, что я имею – это две деревеньки на границе с Курским княжеством, да поместье в городе. И про то, что Кирилл нас всех рано или поздно в могилы сведет, устроив войну, которую мы не сможем выиграть. И что власть в свои руки надо брать, иначе закончится все плохо. Что ты собираешься с Ксюшей делать?

– Из страны ее выгоню, – ответил я. – Дам ей денег на первое время и сопровождающих до Союза Торговых Городов. Пусть там и устраивается, как сумеет.

– А не боишься, что она войско приведет? – спросил наместник. – Найдет людей лихих, которым захочется власть в соседней стране к своим рукам прибрать? Или приблуду какого-нибудь нашим сыном признает, и все только для того, чтобы тебе отомстить.

– А тебе, что, хочется, чтобы я и ее убил? – спросил я. – Звучит так, будто хочется.

– Учиться тебе и учиться еще править, – покачал головой наместник. – Никогда не оставляй в живых того, кто тебе отомстить может. Если бы мы про тебя узнали, то еще ребенком в постели бы удавили. Никто бы тебя не пожалел, и ты никого не жалей. Власть и жалость – вещи, которые совмещать нельзя.

– Я не собираюсь убивать старуху, – покачал я головой. – Я не воюю с женщинами и детьми. А тебе за свои преступления придется ответить. Но последний раз советую, лучше согласись сам свидетельство против себя подписать, иначе заставим.

– Тебе об этом лучше знать, тебя ведь уже пытали в подземельях под Брянском. А меня вот ни разу, можешь себе представить? Так что попробуйте, а то мне что-то проверить захотелось, как долго я выдержать смогу.

В камеру влетел Никита, в руках у него был целый ворох бумаги. Похоже, что он страшно торопился, видимо боялся пропустить начало пыток. Я его понимал, но на его месте я бы наоборот предпочел бы уйти. Может быть, так и сделать, оставив вместо себя боярина Луку? Нет, это будет малодушным решением.

– Не соврал, гад, был там потайной ящик! – чуть отдышавшись, возопил боярич Никита. – Бумаг я не читал, но все, что есть, принес.

– Посвети мне, – попросил я того из воинов, что сопроводил нас до входа в камеру, подошел к Никите и принялся перебирать бумаги.

Ну, теперь, пожалуй, можно не бояться, что наместник подпишет свидетельство неправильно, у нас есть с чем сравнить его подпись. Были тут и договора о дружбе с некоторыми из Торговых Городов, но с Киевом договора не было. Зато подтвердилось то, что говорил Денис Иванович: у них с курским наместником действительно был уговор о браке детей и общем наследстве. Пытался орловский наместник устроить династию, а потом появился я и все разрушил.

Злополучная жалованная грамота тоже была тут. Ну, и то хорошо, может быть, он и про лекаря не соврал. Хотя… Если он хочет проверить себя, так почему бы его не уважить?

– Лука Филиппович, приступайте, – сказал я.

Воин выдернул из жаровни раскаленные докрасна щипцы и подошел к наместнику…