Остальные молчали. Седьмая партия отошла Тану.
— А можно четвертую? — спросил Мухён. — Она тоже небольшая…
— Хи-и-итрый, — улыбнулся Дэхви. — Она яркая. Но пятая и шестая — самые длинные. Ты все равно не сможешь исполнить их полностью.
— Значит, мы с Тэмином соревнуемся за пятую и шестую, — подытожил Минки.
Начали пробовать петь. У главного вокалиста вступление. Хару почему-то решил ее исполнить чуть ниже своего обычного звучания, чтобы было… сексуальнее. Но его тут же прервал Минки:
— Там другая тональность.
— По-моему, круто звучит, — удивился Дэхви. — С музыкой хорошо сочетается.
— Но тональность другая! Мы не можем ничего менять!
— Про «ничего» речи не было, — возразил Хару, — не можем менять партии, но про манеру исполнения ничего не сказано.
— Пой в оригинальной тональности! — потребовал Минки. — Продюсеры лучше знают, как должен звучать их трек.
Хару смотрел на Минки с непониманием. Росло ощущение, что здесь к нему недоброжелательно относятся не только Тэмин и Мухён, но и Минки. Но они, вроде, никогда не конфликтовали. Чего, спрашивается, взъелся? Очевидно же, именно креативные идеи всегда позволяли группе Хару выделяться.
Но спорить сейчас желания не было, поэтому Хару спел в оригинальной тональности. На его взгляд — пресновато для вступления. Такой текст лучше томно шептать, чтобы мурашки по телу от двусмысленности, а не вот это вот высокое, академическое пение.
Прослушав Минки и Тэмина, в итоге решили отдать пятую партию именно Минки — он более стабилен. Но самые длинные и интересные партии все равно у главного вокалиста и главного танцора. Скорее всего, это и разозлило Минки. Он ведь действительно хорошо поет, но вынужден довольствоваться не особо яркими и сложными строчками в куплетах.
— Ну все, теперь расходимся спать, — сказал Дэхви, когда партии были распределены. — Не пить молочного сегодня и завтра с утра, ничего острого и перченого. И встать реально нужно за шесть часов до записи, так что подъем — в четыре утра. Предлагаю собраться в половине пятого в танцклассе и начать репетировать.
— Можно хоть немного попозже? — взмолился Тан. — Я в такую рань не смогу нормально воспринимать информацию. Давайте, пусть утро будет медленным, встретимся в пять.
— Я за, — кивнул Хару. — У меня надзор за процессом умывания занимает двадцать минут, а я бы еще хотел пробежаться.
— Надзор за процессом умывания? — ехидно уточнил Мухён.
— Ты не знал? — усмехнулся Тэмин. — Стафф проверяет, насколько тщательно Хару следил за кожей…
Сказано это было с явной издевкой, но Хару не стал ничего говорить по этому поводу. Смысл спорить? От надзора он все равно пока избавиться не может. Хотя, возможно, завтра нуна не захочет вставать в такую рань…
Глава 17
Раздвоение
Встать в четыре часа было сложновато. На пробежку Хару выходил практически во сне. Пробегал он, на самом деле, немного — приложение для бега утверждало, что протяженность его маршрута меньше трех километров. Тэюн и Шэнь, когда все же удается уговорить себя встать так рано, бегают быстрее и на большие расстояния. Но Хару пока казалось, что лучше немного, но каждый день.
После пробежки — отжимания, приседания, но тоже немного, всего по двадцать раз. Легкая растяжка и прохладный душ. Обычно он будит парней, когда сушит голову феном, но сегодня было как-то неловко, поэтому он решил, что волосы высохнут сами. Несмотря на то, что нуна в такую рань к нему не пришла, Хару в полутьме нанес все уходовые средства. Хотелось бы отвязаться от надзора, это ведь, и правда, неловко, что ему не доверяют в вопросах ухода за собой.
Он спустился в танцевальный зал даже с небольшим опозданием — в пять десять только вышел из комнаты. Но, к своему удивлению, в зале увидел только Юнбина.
— Доброе утро, — поприветствовал его Хару. — А где остальные?
— Был еще Дэхви, но он пошел проверять, все ли встали, — улыбнулся Юнбин. — Я живу рядом с комнатой Минки и он точно еще спал, когда я выходил.
Хару тоже улыбнулся: Минки вчера несколько раз подчеркнул, что все должны встать в четыре утра, иначе будут плохо петь. А в итоге сам и проспал.
Хару начал разогреваться. Сначала ходил по кругу и выполнял простые вокальные упражнения, потом начал разминать отдельные части тела и понемногу петь. Юнбин незаметно присоединился к нему, просто повторяя все следом. На разминку уходит около пятнадцати минут. Они закончили, а остальные так и не пришли.
— Ну что, начнем разучивать танец вдвоем? — задумчиво спросил Хару.
Ему, на самом деле, будет очень сложно без помощи Юнбина, но просить было немного неудобно.
— Можно. Но… можешь сначала помочь мне с вокальной частью?