— Не подходит как по росту, так и по типу внешности, — подытожила Союн. — Хотя в группах всегда есть кто-то миленький.
— У Юнбина тип внешности «щенок», — напомнила Чиу, — Он тоже милашка, просто не такой… сладкий, как Нобу.
[*В азиатской культуре есть традиция типирования внешности в сравнении с милыми животными. Вариантов несколько. Всегда есть котенок, щенок, олененок, лисенок. В более распространенном варианте есть еще рыба, змея, свинья, лягушка, птица и гусь. Еще встречается типаж медвежонка. В любом случае, олененок и щенок считаются самыми милыми, хотя это не значит, что те, кто подходит по внешним характеристикам к этому типу, ведут себя мило. Олененок — Хенджин из Stray Kids, Щенок — Чонгук из BTS. *]
— Но так-то и Хару — олененок, — заметила Союн, — Хотя он далеко не милый.
— Он — котенок! — возмутилась Чиу.
Девчонки начали спорить о типаже, а Наён уже погрузилась в свои мысли. Ей действительно было интересно, кто войдет в финальную группу. Но спрашивать у Крестной как-то неловко. Она обычно невысокого мнения о тех девушках, которые фанатеют по парням, с которыми даже не знакомы. Интересно, что «плохого» Крестная рассказала бы о Хару?
Глава 9
Как трейни снимают стресс
В воскресенье Хару общался с семьей и получал подарки в агентстве. В понедельник справлял свой день рождения. Во вторник отмечали Чхусок. Проснувшись утром среды, Хару отчетливо понял, что пора возвращаться к тренировкам. Если он сегодня не начнет заниматься сам, то завтра после обеда вернется Шэнь и покажет на деле, как ужасно Хару поступил, пролежав на диване все выходные.
Не особо надеясь на успех, Хару написал Тэюну. Удивительно, но тот сразу ответил и согласился пойти на пробежку. Вдвоем они дошли до сквера, пробежали несколько кругов вокруг пруда, позанимались на турниках. Тэюн заставил Хару еще и растяжку сделать. Дома Хару распелся и немного потанцевал. Тело двигалось лениво, после трех дней обжорства-то.
Но именно благодаря этим занятиям в четверг он был не таким увальнем, как некоторые другие парни. Самыми бодрыми были Шэнь и Тэюн. Они с легкостью выполняли все танцевальные движения и даже умудрились за время, проведенное дома, хорошо натренировать вокал.
Хару немного корил себя за то, что не выходил на пробежку целых три дня. Сорок минут — это немного, зато сейчас было бы не так тяжело танцевать.
Но даже с учетом долгого перерыва они хорошо справились. В пятницу, на первой полноценной проверке после праздников, учителя хвалили Шэня и Тэюна, которые заметно улучшились в плане вокала, и снова ругали Нобу, который так и не научился брать высокие ноты припева.
Еще в первый день после возвращение в общежитие была примерка. Разные части костюмов были черного, белого, серого и синего цветов, а выступать они будут на красном фоне, для контраста. Хару «достались» серые узкие брюки и шелковая рубашка синего цвета, расстегнутая едва ли не до ремня брюк. И толстая цепь на шею. По его собственному мнению, выглядел он как сутенер. Только шубы поверх не хватало. О чем он и сказал вслух. Стилисты в ответ сурово пообещали, что в следующий раз придумают, как интегрировать в его образ шубу. Парни потом ржали над тем, что Хару «довыступался».
Возвращаясь из дома в общежитие, Хару думал, что все будет хорошо. Жить там он привык, а теперь у них еще и телефоны забирать не стали. Сам для себя он все решил и больше нет причин для постоянной саморефлексии по поводу приближающегося дебюта… но его умудрились взбесить всего за несколько дней. Стилисты, липучка-Нобу, еще и из агентства… достали.
Началось все с косметики. Хару не редактировал свои фотографии и на портретных фото были видны — о боже мой! — поры на лице. Агентство посчитало, что поры — это не то, что должно быть заметно на его коже и его начали доставать ежедневным контролем в плане ухода за собой. Без лишних шуток утром и вечером к нему приходила девушка из стаффа с проверкой. Она буквально считала, сколько раз он нанес тонер — нужно, видите ли, семь раз. О том, что все это безобразие творится из-за контрактов, которые уже активно обсуждают, Хару сказали только через три дня моральных… унижений. Ну, не настолько все плохо, конечно, но надзор за процессом умывания — это, конечно, перебор.
Еще у него отобрали пижаму. Вручили другую, шелковую, которую Хару сразу люто возненавидел. На его взгляд, обмен не равноценный. У него забрали мягкую, дышащую футболку, а вручили холодную рубашку на пуговицах. В качестве протеста Хару начал спать без рубашки. Разбираться с ним пришла сама госпожа Хван, пристыдила, рубашку пришлось носить. На его взгляд, в шелковой пижаме спят либо престарелые аристократы, либо те, кто косит под аристократов. Увы, он действительно не имел права отказываться от рекламной одежды — в контракте был такой пункт.
И фото для инсты. Первоначально разговор шел о трех фотографиях в месяц, Хару вроде, норму уже выполнил… но ему и Тэюну вручили стаканчики с мороженым и заставили фоткаться.
Все это отвлекало от репетиций, но, главное — раздражало отношением. Словно он не личность, а просто инструмент. Рекламодатель хочет, чтобы все верили, что у Хару идеальная кожа даже в жизни, поэтому он должен тратить кучу времени на то, чтобы сделать ее идеальной. Другой рекламодатель хочет фото мороженого, поэтому Хару и Тэюна выдергивают с тренировки. Третий, по всей видимости, хочет нарядить всю Корею в старомодные шелковые пижамы, поэтому Хару даже спать не может в том, что ему нравится.
К понедельнику Хару вошел в уже привычное ему состояние, когда раздражает абсолютно все. С утра настроение еще было хорошим — он отдал Тэюну подарок, потом был завтрак, начало репетиций… Но перед обедом его увели снимать интервью и продержали на записи полтора часа — и интервью дай, и написанное озвучь, и еще нужно фото… в столовую он бежал, но обед все равно остыл. Хорошо хоть Тэюн заранее набрал ему все самое вкусное, а то вообще бы голодным остался.
Вечером парни собрались в комнате, поболтать. Хару за время репетиций немного отошел и на людей больше не рычал, но все равно последние дни ощущались неприятно. Еще и дебюта не было, а его уже во всем ограничивают. Куда он лезет? В индустрию, где даже спать нужно в рекламной одежде?
— Обычно мы справляли наши дни рождения вместе, — рассказывал Тэюн. — Я имею в виду — без семьи. Ходили куда-нибудь поесть, справляя сразу два праздника.
— Я бы сейчас не отказался от жареных ребрышек, — мечтательно вздохнул Хару. — А тебе, вообще-то, полагается миекгук. Нормальный, мясной… а не то, что сегодня в столовой на завтрак давали.
Тэюн расхохотался:
— Да ладно. Меня мама заранее накормила. Жаль, конечно, что не получилось дома справить… ну и ладно.
— А давайте сходим в кафе! — внезапно предложил Чанмин.
— В кафе? — удивился Тэюн.
— Ну да. Попросим нас потом запустить, а сами посидим пару часиков, вкусно поедим, отпразднуем…
Хару осознал, что абсолютно все посмотрели на него, будто его решение — определяющее. Это было немного странно, потому что обычно Чанмин и Шэнь выполняют роли лидеров. Но тут, кажется, посчитали его самым осторожным.
Зря.
Возможно, будь для него карьера айдола по-настоящему важна, он не стал бы рисковать. И, наверное, не будь позади этих нескольких раздражающих дней, он бы остался на «светлой стороне» пай-мальчиков. Но он так от всего устал, что идея выбраться из общежития казалась лучшим решением за последнее время.