Читать книгу «Шоу продолжается» онлайн.
Хару все еще продолжал рассматривать часы. Вообще-то, эти часы дедуля часто носит. У него есть еще одни, на стальном браслете, Rolex. Он их хорошо помнил, потому что спрашивал — не из золота ли они сделаны, Rolex же. Но нет, это менее дорогая модель из стали. Но в отношении подаренных ему часов Хару вопросов не задавал. Просто не задумывался раньше о том, что обычные на вид часы на кожаном ремешке могут дорого стоить.
Он не стал ждать, сразу надел часы на руку.
— Спасибо, — искренне сказал он.
И встал, чтобы обнять дедулю.
Позднее, уже вечером, он задумался о том, сколько вообще дорогих вещей осталось у бабушки с дедушкой. Понятно, что их очень больно продавать — это важные для них вещи, они наверняка им дороги не столько своей ценой, сколько воспоминаниями.
Часы, которые подарил ему дед — Patek Philippe 3970. Цена начинается от ста тысяч долларов и может достигать миллиона,в зависимости от даты выпуска и материала корпуса. Продать такие — вот тебе и взнос на обучение. Цена Rolex в стальном корпусе начинается от двадцати тысяч долларов. В отличие от женских драгоценностей, часы в цене реально растут, дедуля покупал их точно дешевле. Хотя драгоценностей у бабули почти не осталось. Жемчужные бусы и серьги — их она носит почти постоянно. Обручальные кольца бабушки с дедушкой, плюс обручальное кольцо мамы — отец свое успел проиграть — это просто широкие золотые полоски. Обручальное кольцо с бриллиантом бабули, она его не носит. Все, больше у нее драгоценностей нет. Зато есть посуда. Если сервиз с котиками делали в пятидесятых, да это еще и ручная работа, то он явно стоит прилично. А у бабули три сервиза для чайной церемонии.
И это не считая того, сколько всего они продали десять лет назад. Столовое серебро, несколько тех же сервизов, бабулины драгоценности, да и у дедушки, кажется, и часы были еще. Возникает вопрос — а сколько тогда реально с них стрясли те бандиты? Даже если учесть, что продать дорогостоящую ювелирку и часы не так-то просто, это все равно большие деньги. Становится понятно, почему сейчас в семье существует такой страх тратить деньги. В то время как вся Корея живет в кредитах, в семье их берут только для нужных крупных покупок.
Кстати, если так подумать, то предметы роскоши, которые остались в семье, очень… наследуемые. Те же часы, например. Передать сыну часы по наследству — красивый жест. Или сделать девушке предложение с кольцом, которое отдала бабуля — тоже красиво. Про сервизы и говорить не стоит — это часть традиций, часть бабушкиного приданого. Продать такие вещи — все равно что продать часть семейной истории. При необходимости придется, конечно, но лучше обойтись без этого.
Понятно, почему бабуля так уверенно говорила, что Хару может уйти с шоу, они выплатят неустойку. Продали бы именинный подарок в виде часов. Еще и бы на колледж осталось.
Возникает другой вопрос. Почему Хару никогда не говорили, что деньги на обучение нашлись бы? Возможно, потому, что он никогда не показывал рвения к учебе. Вот Хансу горит желанием учиться, а Хару… всегда просто плыл по течению. Смысл продавать ценные, дорогие сердцу вещи, если внучок даже не пытается стать лучшим учеником? Это новый Хару не желал быть простым работягой, а прежний бы в дорогих дедушкиных часах ходил работать на завод и даже не додумался бы прогуглить их стоимость. Наверное. Так, по крайней мере, кажется Хару сейчас.
На следующий день уже праздновали Чхусок. С утра Хару участвовал в приготовлении сонпхён — это пирожки из рисовой муки с начинкой, готовятся на пару. На Чхусок их традиционно делают всей семьей. Потом проводили обряд поминовения предков, после которого Хару впервые предложили алкоголь — традиционное рисовое вино. Он захмелел быстро, всего с одного бокала. Конечно, он не был пьяным, но прежде Антону для этого эффекта нужно было бы как минимум пару бутылок пива выпить. Но… первый раз же — раньше Хару алкоголь не пил.
Остаток дня прошел приятно, но не слишком разнообразно. Они ели. Хару уходил в свою комнату, отсыпался впрок. Еще он кланялся старшим, чтобы получить красный конверт — это традиция. Вечером играли в ют-нори. Это корейская настольная игра, такие «догонялки» на расчерченном поле, но со своими особенностями. Игровое поле очень простое, а вместо кубиков используют специальные деревянные палочки.
Тут проявлялась папина азартность, он даже семейную игру воспринимал близко к сердцу. Причем Хару везло. Каждый раз, когда он бросал палочки, ему выпадали крайне удачные ходы и он постоянно заканчивал круг первым. Папа бесился. Семейная игра закончилась без скандала, но ощущения после нее были не самыми приятными.
Глава 8
Официантка из семьи чеболей
Наён рассматривала фотографию в инсте. У Хару пока было только три поста, но ее любимым оставался второй, со дня рождения. Хару так хорошо выглядел в этом светлом свитере. Он сфотографировался на фоне книжной полки, которая выглядела не слишком аккуратно. Некоторые фанаты даже рассмотрели корешки книг, обсудив разносторонний вкус красавчика. Наён была уверена, что это полка с книгами всех членов семьи, потому что там есть несколько книг по домоводству и учебник по экономике для высшей школы. Да и вообще — слишком много старых книг для молодого парня.
Но как же ему идет этот свитер.
Наён сама не могла понять, почему этот парень так ее зацепил. На страницах глянца полно красивых мальчиков. Но есть что-то особенно завораживающее в том, как Хару выглядит на этих необработанных фотографиях. На алебастрово-белой коже видны все мелкие несовершенства, брови не уложены, крошечный белый шрам в уголке губ — кажется, красавчик все же дрался в школе. Он был идеален в своей неидеальности и словно не пытался выглядеть красиво. Просто парень в дорогом свитере на фоне книжной полки. Настоящий, но все еще безумно красивый.
Наён отправляла деньги фанбазе, принимала активное участие в выборе подарка. Очки и кроссовки хотели все девчонки — это модно сейчас. Наён предложила свитер без лейблов. Как она и думала, этот теплый молочный цвет очень ему идет.
На двери кафе звякнул колокольчик и Наён поспешно убрала телефон в карман фартука и натянула самую приветливую из своих улыбок.
Заказывали, разумеется, айс американо. На улице дождь, но корейцы верны любимому напитку. Девушка, которая заказала кофе, все время восхищенно пялилась на Наён.
К этому она так и не привыкла. Наён, конечно, понимала, что красива. Но в США и Европе она просто получала комплименты, а в родной Корее… странная реакция. Будто внешность — это повод для того, чтобы начать молиться на человека.
Хотя… сама-то? Увидела красавчика по телевизору и теперь придумывает, как бы так с ним познакомиться, не вызвав подозрения у крестной.
Когда посетительница покинула кафе, девчонки-официантки решили пересмотреть вчерашний выпуск «Lucky Seven». Крестная может гордится: ее шоу действительно популярно в Корее.
С десяти утра и до двенадцати в кафе обычно тихо. Утреннее паломничество за кофе закончилось, обеденная охота за клубными сэндвичами еще не началась. В зале их кафе четыре работника. Бариста и кассир, она же администратор, две официантки в зале. Кафе небольшое, но этим оно Наён и нравилось. Ее целью ведь было не заработать, а… почувствовать взрослую жизнь на вкус. Одну ее жить, правда, мама не отпустила, так что взрослая жизнь получается немного неполноценной. Но хотя бы помогла устроиться на работу в кафе своего знакомого.
С девочками Наён не особо ладила. Контактировали без ссор, но пропасть финансового положения была слишком велика, чтобы спокойно общаться. Наверное, для работы стоило купить одежду попроще, но Наён это слишком поздно пришло в голову. Теперь все знают, что она из семьи чеболей, а в кафе устроилась, чтобы лучше понимать жизнь обычных людей. И это не Наён рассказала — они сами так о ней начали говорить. Вообще-то, работать в сфере обслуживания — это традиция. Дядя был продавцом, мама работала официанткой, так что Наён просто следует заветам своей семьи. Просто начала чуть раньше.
Серию включили сразу на всех экранах, сделали звук погромче, но периодически нажимали на стоп, чтобы обсудить отдельные моменты.
— Он же реально сидит и не отсвечивает, — указала ЧиУ. — Смотрите, полностью игнорирует призывы выходить и соревноваться.
Говорила она о Хару. Наён тоже улыбнулась. На повторе было реально заметно, что Хару вообще не собирался выходить. Он сидел в кресле, хохотал со всеми и ни разу не порывался выйти выступать.
— Он же принц, к чему ему соревноваться ради съемки в тизере? — так же весело ответила СоЮн.
Но, в итоге, Хару вышел выступать. Под толстовкой в цветах шоу у него была футболка без рукавов. Он не особо мощный, но уже видно, что парень много занимается. И, когда он стянул с плеч толстовку, девчонки начали визжать. Наён тоже расхохоталась. Хару точно умеет делать шоу. Сидел такой, делал вид, что соревнования — это не для него, а потом показал всем, кто тут босс.