– Разумеется, не передумала!
– Тогда поторопись с медальоном. Времени до кровавого бала осталось не так уж и много.
– Эй, так нечестно! Я смогу достать его и после башни!
Данте склонился ко мне:
– Сначала медальон – потом Башня, Суперлуние и «Скрижали». Это работает только так. Я все еще не уверен, что у тебя получится его заполучить.
– Получится, можешь не сомневаться! – нахмурилась я.
Конечно, получится – ведь слишком многое поставлено на карту.
ГЛАВА 42
– О, святые духи, Фифи, что ты делаешь?
Рот Агнесс, которая вломилась ко мне в комнату с подносом, округлился буковкой «О».
– Молюсь светлым духам о твоем здоровье, сестренка, – сквозь силу пропыхтела я.
– Но почему ты на полу и в такой странной позе?
– Мы так на ферме молились.
И я без сил упала на коврик, на котором и делала планку.
В теле Рафаэллы стоять в планке было легче лёгкого. Но не в теле Фионы, даже несмотря на то, что я за последнее время похудела килограмм на десять-пятнадцать.
Но я не сдавалась!
Хорошо, что они тут про это упражнение и слыхом не слыхивали!
– Знаешь, сестренка, в последнее время ты выглядишь болезненно, поэтому я позаботилась о тебе, и лично приготовила вот такую вкуснятину.
Агнесс поставила на стол свой поднос и улыбнулась своей милой кроткой улыбкой, чем сразу же вогнала меня в дрожь.
Черничка шустро подбежал к подносу, заглянул в супницу, которая на нем стояла и что-то испуганно пропищал, как будто предупреждая.
Но я и так уже все поняла!
Агнесс бесцеремонно смахнула крыса рукой на пол и брезгливо поморщилась:
– Я, конечно, понимаю, что ты готовишься к испытанию, которое состоится совсем скоро, но этому грязному грызуну тут не место. Отнеси его обратно в шатер и приручай там, сколько влезет.
– Испытание состоится через пару дней – не вижу в этом смысла, дорогая сестра, – отозвалась я.
Агнесс пожала плечами и снова приторно, сладко улыбнулась.
– Сейчас мы отправимся на прием к нашим дорогим папочке и мамочке. Они будут очень расстроены, если увидят тебя такой худой. Потому перед этим ты должна съесть мое рагу.
Заглянув в супницу, я увидела там красновато-коричневатую массу, в которой плавали куски жира и свинной кожи. Хотя, может, и не свинной, кто эту маньячку знает?!
Самое забавное, что Агнесс эту гадость даже зеленушкой присыпала – наверное, надеялась, что так рагу будет выглядеть аппетитно?
– Это что еще за мерзость? – я попятилась от стола.
Васильковые глаза Агнесс наполнись слезами.