– В жизни не бывала на таком вульгарном приеме, – тут же поддержала ее Агнесс.
Теперь ни один наш семейный обед не обходился без нее.
Агнесс каким-то образом удалось вымолить прощение матери за то, что окатила ее грязью на вечере Евы.
И вот они снова мило улыбались друг другу.
Мать, как нарочно, теперь постоянно звала Агнесс в Руберно. То под предлогом совместного чаепития, то для помощи в выборе нарядов или кремов из каталога.
Эти каталоги с кремами от какой-то леди Азазеллы в последнее время стали очень популярны среди дам, и моя мать с Агнесс не стали исключением.
Хорошо, хоть Данте сегодня отъехал по каким-то своим темным делишкам.
После того, что произошло на приеме Евы, брат стал раздражать меня до крайности.
При мысли о том, что маркиза Адлер преспокойно танцевала с моим проклятым братцем, а мне отказала, кулаки сжимались сами собой.
Они были наедине и о чем-то интимно шептались, когда я увидел их в саду перед нашим отъездом.
Но они просто не могли целоваться.
Это не могло быть правдой. Девушки всегда предпочитали меня!
Ева просто хотела раздразнить меня, распалить интерес, вот и уединилась с проклятым Данте.
И, надо сказать, у нее это получилось мастерски. Ревность тугой пружиной вибрировала внутри.
Но победа все равно будет за мной.
Темные локоны и эти колдовские глаза цвета орешника…
Эта девушка станет моей, чего бы ни стоило!
– Эдриан, ты как будто витаешь в облаках… Да что с тобой, сынок?
Словно очнувшись ото сна, я посмотрел на мать.
– Я вас внимательно слушаю.
– Вообще-то Агнесс спросила тебя, не сопроводишь ли ты ее на Лалаволан? Ей нужно сделать кое-какие покупки…
– У меня дела в Академии Художеств, связанные со спонсорством, – скупо проговорил я.
– О, мы можем поехать туда вместе, а затем вместе отправиться за покупками. Поможешь мне выбрать новые туфли для следующего испытания, Эдриан? – обрадовалась Агнесс. – Я давно мечтала побывать в Академии Художеств, так люблю художников и их картины!
– Действительно, леди Гастелло весьма сведуща в искусстве, – вмешалась моя мать.
Верно, Агнесс об этом часто упоминала, но мы с ней никогда не углублялись в эту тему.
Вообще-то мы углублялись в другое.
Я вспомнил разговор с Евой Адлер в картинной галерее и откинулся в кресле.
– И какой твой наиболее любимый? Лично мне нравится стиль Писсари.
– М-м-м, обожаю Писсари, просто с ума от него схожу! – с энтузиазмом воскликнула Агнесс.
Это выглядело так жалко.