— Возьми его дворцовым лекарем! — вырвалось у меня по-родолесски.
— Он уже, — невозмутимо отозвался Эсхард.
В конечном итоге они пришли к выводу, что мне можно все: лежать, бежать, есть и пить. Читать научные трактаты и думать над ними тоже не возбранялось. Охотиться на кейробов, правда, не рекомендовали. Не могла не согласиться с уважаемыми лекарями. Свое чудовище, которым бредила почти с момента приезда, я уже поймала, можно спокойно составлять атлас драконьей нечисти.
— Если мы выяснили, что я жива и здорова, то пойду, — заявила я Эсхарду, когда мы остались в комнате одни, и поднялась с полукруглого дивана. — Это было самое необычное свидание в моей жизни. Благодарю за новый опыт.
К огромной досаде, спорить он не стал и подозрительно легко согласился проводить меня до покоев. Повисло молчание.
— Поужинаем вместе? — наконец вымолвил владыка.
— Думала, не предложишь, — проворчала я, вызвав в нем улыбку.
— На южном балконе, — добавил Эсхард.
— Все предусмотрел?
— Надеялся, что ты не откажешься, — мягко поправил он.
Разговор за вкусной едой и легким ужином тек плавный, без пауз и иронии. Эсхард с большим интересом слушал о том, как продвигается работа над атласом бестий. Я собиралась приступить к бестиарию той части Хайдеса, которую драконы назвали «землями теплого течения». Потом предстояло возвращение в Родолесс, и мне не хотелось думать, отчего эта мысль, согревавшая еще неделю назад, внезапно больно царапнула.
— Надеюсь, что успею закончить за два месяца, — вымолвила я.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Виталия, — устремив в меня прямой взгляд, внезапно произнес Эсхард, и внутри как будто обожгло. — Останься здесь. Со мной.
— В качестве кого? — спросила я. — Супруги кейрима Эсхарда Нордвея?
— В качестве придворного бестиолога, — внезапно предложил он, заставив меня замереть с недонесенным до рта бокалом. — В качестве гостьи и друга.
Он поднялся с кресла, прихватил тонкий плед, лежащий на приставном табурете, и обошел стол.
— Выбор за тобой, Виталия. — Эсхард накрыл мои плечи мягким пледом и, склонившись, добавил: — Но я хочу, чтобы ты осталась здесь как моя возлюбленная невеста.
По спине и рукам побежали мурашки. После таких слов мужчина непременно целовал женщину. Губы сами собой приоткрылись, дыхание оборвалось. Эсхард был так близко, пах до головокружения чувственно…
Он выпрямился и вернулся на свое место. Нас снова разделил круглый стол, лампы с дрожащим светом, бутылка и тонкий фарфор. Я облизала губы и сделала глоток вина.
— Ты так и не назвал причину, почему я, — напомнила ему.
— А ты так и не рассказала секрет, о котором мне неизвестно.
— У меня есть родинка, — взмахнув бокалом, запросто ответила я. — В форме сердца.
После признания возникла пауза. Эсхард бросил такой пронзительный взгляд из-под ресниц, что под пледом вдруг стало жарко.
— Где?
— Под платьем, — улыбнулась я. Вообще-то, на бедре, но говорить об этом вслух не собиралась.
— И я должен поверить тебе на слово, Виталия?
Я пожала плечами, намекая, что возможности выяснить у него все равно не предвидится.
— Выходит, кое о чем ты все-таки не знаешь, Эсхард. Твоя очередь. Секрет за секрет.
Он взял почти нетронутый бокал, откинулся на спинку кресла и мягко произнес:
— Мне тебя предрекли.