— Господин Лунецкий… — обратился он к Яну.
— Да! Я напишу портрет Данри! — выпалил тот, оглядел нас и смущенно пробормотал: — Простите, владыка… Вы продолжайте.
— Госпожа Егорьева дает вам два свободных дня, — пропустил тот вопрос, в котором уточняет, сколько свободных дней я готова дать художнику. — Виталия будет занята.
— Чем же? — искренне заинтересовалась я.
— Налаживанием дипломатических связей.
— Неужели? Каким образом? — хмыкнула я.
— Сегодня я попросил организовать поездку по острову, — заявил Эсхард и повернулся к Ольге, украдкой его разглядывающей: — Госпожа Рогова, составите нам компанию?
— Ох, это будет неловко! — пробормотала она.
— Виталия в любом случае вас пригласит, — спокойно предположил он. — Я заметил, что ей нравятся большие компании.
— Надеюсь, вы хорошо проведете время, — улыбнулась я. — В мои планы не входила прогулка. Завтра я хочу отправиться в леса.
Со стороны Илайса донесся странный звук, словно он подавился острым супом, отлично помогающим при похмелье.
— Не отказывайте мне, госпожа Егорьева, — вкрадчиво предостерег Эсхард.
— Раз вы просите, — протянула я, хотя, как и всегда, он не просил, а повелевал.
Илайс подавился второй раз. Подозреваю, просто смеялся в суп.
Через час, когда мы с Ольгой спустились по длинной каменной лестнице к повозке, он больше не смеялся и с трудом скрывал уныние. В поездке владыка решил до конца придерживаться принципа многолюдности, и любимого помощника прихватил с собой. Данри с художником, правда, не осчастливил и позволил заниматься портретом.
Провожал нас лично ректор Эфрим. Судя по тому, с каким энтузиазмом он желал доброй дороги и хорошей прогулки, втайне надеялся, что обратно мы не вернемся. В смысле, не в полном составе. Преподаватель-то родолесского ему был по-прежнему нужен, а владыка с приближенным пусть воспарят на своих двоих и отправятся прямиком во дворец заниматься архиважными делами. Родолесского бестиолога поволокут с собой в лапах.
Выказывая идеальные манеры, Эсхард помог забраться в повозку мне, потом повернулся к Ольге и протянул руку:
— Поднимайтесь, госпожа Рогова, — низкий голос звучал мягко и дружелюбно.
— Благодарю, кейрим Нордвей, — премило покраснев, выдохнула та на драконьем языке и тонкими пальцами едва прикоснулась к его большой ладони.
Наконец, разместились и тронулись. Не успели минуть полигон, на котором занимались студенты, Эсхард склонился и шепнул мне на ухо:
— Сейчас самое время. Начинай нахваливать.
— Тебя? — уточнила я, с трудом удерживая на лице серьезное выражение.
— Мне, — подсказал он и внезапно сватовство начал сам: — Госпожа Рогова, давно вы живете в южных землях?
Вопрос владыки привел Ольгу в замешательство, но ответила она с достоинством:
— Я прибыла на Вариби за неделю до начала занятий, кейрим.
— У вас прекрасное произношение, — галантно заметил он. — Где вы изучали рамейн?
— В Родолессе, — польщенно пояснила она и, выдавая легкое волнение, поправила очки. — У меня были чудесные учителя. Я преподаватель изящной словесности…
Владыка Нордвей взял дело в свои руки и, источая обаяние, принялся демонстрировать высший класс в искусстве сватовства. Непонятно, правда, кому сватал. Самому себе, получается.
Они говорили, Илайс тоскливо смотрел на носы своих ботинок, я с интересом рассматривала окрестности. Неделю провела на Вариби, а в эту часть острова ни разу не заглядывала. Тропинки здесь были исхожены, леса облагорожены, везде попадались указатели. Ближе к морскому берегу размещалась пара гостевых дворов и несколько поселений, где студенты любили проводить время. Понятно, что бестии выходили сюда крайне редко, обитали в густых лесах и на скалистых уступах в глубине острова.
— Госпожа Егорьева? — внезапно обратился ко мне Эсхард.