— В пансионе комнаты повышенной комфортности! — оскорбился ректор.
— Но текущая крыша комфорт определенно снижает, — заметила я. — Вы мне поклялись помочь с получением профессорского знака.
— Когда? — Ректор вытаращился, словно его пытались обвинить в страшном преступлении, а он приготовился держать круговую оборону и отпираться до последнего. Пока не прижмут к стенке.
— Как напишу профессорскую работу, так и получу знак, — пояснила я.
— Когда пообещал? — начиная понимать, что давно притиснут к пресловутой стене, сдался ректор.
— В начале нашего разговора, — напомнила я. — Для работы над профессорским исследованием нужна тишина. Преподавательский пансион не самое спокойное место в нашей академии.
— Вы попросили личный кабинет.
— И отдельный коттедж, — добавила я.
— Договор найма на три года, — буркнул Крован, осознавая, что сегодня нанял самого дорогого бестиолога-практика без профессорского знака за свою долгую ректорскую карьеру.
— На пять и ни днем меньше, — улыбнулась я. — Хочу быть уверенной в будущем. Надеюсь, ваш секретарь не забудет вписать ни одного пункта в договор, иначе дело затянется, а выезжать в Хайдес нужно… Кстати, когда выезжать?
— В конце недели.
— Так скоро?! — вырвалось у меня.
***
Дни до отбытия в драконовы земли пронеслись с немыслимой скоростью. Показалось, что я только вышла из кабинета ректора с новым подписанным договором в кожаной папке, как уже перед воротами родительского поместья стояла карета с эмблемой дворцовой конюшни. Академия сама оформила разрешительные бумаги, прислала подтвержденную лицензию на практику и письмецо, что в пару мне дают гения Янгеля Подлунного, автора всех гравюр в последней редакции альбома по нечисти Родолесса.
— Прекрасно, — сцедила я.
Художником этот Янгель был хорошим, очень старательным, но явно страдал чрезмерной фантазией. На каждой гравюре, видимо, в порыве вдохновения он пририсовал бестиям лишние конечности, клыки и ядовитые жала. Сколько раз объясняла студентам, что не стоит верить иллюстрациям, столько раз хотела ткнуть этими картинками автору прямо в физиономию. Кто бы подумал, что такая возможность действительно представится!
Пока я читала письмо с инструкциями, матушка тишком прятала что-то в сундук с одеждой. На поверку оказалось, что она уложила между рубашками маленький горшок с остатками яблочного джема.
— Мама, я не настолько люблю джем, чтобы тащить его в Хайдес, — сурово объявила я.
— Это не тебе! — возмутилась она. — Отдашь в дар владыке!
Вытащив злосчастный горшок в салфеточке с красными горошками, я его протянула матушке и коротко скомандовала:
— Забери.
— Нельзя ехать в гости с пустыми руками, — проворчала она.
— Забери, я еду работать. Мы с владыкой не встретимся.
— Конечно, — буркнула она, выхватив джем у меня из рук. — Какие владыки на болотах? Одна нечисть!
Позже из сундука пришлось извлекать и розовое бальное платье. Два раза. После я заперла крышку и выдохнула. Однако ночью перед отъездом дом сотряс страшный грохот. Казалось, в гостиной перевернули посудную горку и проломили старый паркет.
Слетев с кровати, как оглашенная, я выскочила в коридор и столкнулась с испуганной Лизой.
— Ты слышала? — кутаясь в шаль и дрожа от страха, прошептала она. — Кажется, к нам кто-то забрался.
Я молча рванула к лестнице.
— Подожди, а как же швабра? — пролепетала она, схватив меня за рукав. — Без швабры нельзя на воров!
— Ты их пол, что ли, заставишь мыть? — с иронией уточнила я.