Читать книгу «Империя проклятых» онлайн.

Жан-Франсуа, маркиз крови Честейн, посмотрел на Габриэля.

– Я так понимаю, тебе, черт возьми, следовало бы быть умнее?

Последний угодник-среброносец вздохнул.

Последняя лиат опустила голову.

– Ему, черт возьми, следовало бы быть умнее.

Книга шестая. Красная длань бога

I. Буревестница

– Мы поднялись с колен, – продолжила Селин. – Рассвет уже коснулся края мира, и черное небо стало красным. Крошечная частичка нас, которая находилась с Диор, сейчас сидела в подземельях Дун-Мэргенна, запертая вместе с ней в ее крошечной камере. Мы били хрупкими крылышками по ее разбитой щеке, пытаясь разбудить, заверить, что мы пришли ее спасти. Но после жестокого удара Ислы она так и не пришла в сознание, и ее кожа была холодной на ощупь. И тогда остальная часть меня, пребывавшая за этими стенами, раскрыла ладони, обнажив клинок, тонкий и острый, как сломанная кость, и цеп, длинный и сверкающий красным. Воздух наполнился запахом крови, когда мы, стиснув зубы, уставились на несчастных, которых отправили нам на убой.

Габриэль поднял «Моне» и наполнил свой кубок до краев. Хотя это была его пятая бутылка за вечер, последний угодник выглядел вполне трезвым и проницательным, а в его глазах горели воспоминания.

– Я и раньше участвовал в штурмах замков, холоднокровка, – сказал он. – Десятки раз. Я знал, какой ад ждет нас впереди. Нам придется пробираться по колено в крови невинных сквозь поток порченых, все время находясь под обстрелом высококровок Никиты, обосновавшихся на внутренних стенах. В любом случае чаша весов уже склонилась, и резня была неизбежна.

Я не знал, как спросить, не знал, имел ли я вообще на это право после того, как причинил ей боль в Колыбели, но знал: в предстоящей битве мне понадобится все, что я смогу использовать. Но когда я повернулся к Фебе с пересохшим от жажды ртом, она уже расстегнула наруч на предплечье, не сводя с меня золотистых глаз.

– Феба, я бы не стал просить, если бы…

– В этом нет необходимости. Это мое, и я отдам ее тому, кого выберу. – Она коснулась моего лица, и, хотя она говорила о крови, я знал, что она имела в виду нечто большее. – Я выбираю тебя.

Я взял ее за руку, чувствуя устремленные на нас взгляды, тихое рычание и невнятные проклятия. Позади маячила Бринн, хмуро наблюдая за нами и подергивая большими лапами. И хотя мы стояли в океане зубов и когтей, клинков и крови, на мгновение мне показалось, что мы совершенно одни, как в ночь, когда танцевали в «Белом кролике». Не сводя глаз с Фебы, я поднес ее запястье к своим губам, и она улыбнулась, стоило поцеловать ее нежную, точно перышко, кожу. Но ее улыбка угасла, губы приоткрылись, а мои приподнялись, обнажая десны, и я вонзил клыки в ее вену.

Ее кровь омыла меня, прошла сквозь меня – поток тепла, земли и пламени, который я ощущал в Колыбели Матерей, снова хлынул из моего желудка в каждую клеточку моего тела. Каждый мускул напрягся, каждый нерв воспламенился, сила гор, стремительность рек и мощь костей этой оскверненной земли – все оказалось внутри меня. Я глотал и глотал, впиваясь все глубже, сильнее, и жажда внутри ревела, требовала, умоляла: «Еще один глоток, еще одну каплю». Но я оттолкнул ее – ДОСТАТОЧНО. Пока я еще не стал ее рабом. И, дрожа с головы до ног, я ослабил хватку, отстранился от запястья Фебы, целуя ранки на ее коже.

Она смотрела на меня, дыхание у нее участилось, рука дрожала в моей. И тогда она поцеловала меня, под этими грозовыми небесами, под пение волынок и запах грядущей бойни. Ее кровь все еще была у меня на губах, и, зарывшись когтями мне в волосы, она притянула меня ближе, теснее, и я обнял ее, прижимая ее тело к своему.

Я вспомнил, как она говорила, что мы не ломаемся, но нас уже создали сломанными. И мы оба были изранены, в этом я не сомневался, и мы до сих пор кровоточили от ран, которые нанесла нам жизнь, из-за того, что у нас отняли любимых. Честно говоря, я все еще боялся, вдруг мои раны никогда не заживут полностью. Но когда я держал эту женщину в объятиях, я понял, что она говорила правду. И если нам посчастливится, мы сможем найти кого-то, чьи изломы совпадут с нашими. Как кусочки одной головоломки или осколки одного разбитого клинка. Того, кто по-своему дополнит недостающие фрагменты и сделает из нас единое целое.

Я прекрасно понимал, что ее губы, возможно, в последний раз касаются моих. Этот поцелуй запомнился мне надолго. Слишком мало времени мы провели вместе, а теперь и оно, наверное, подошло к концу. И когда мы оторвались друг от друга слишком быстро, она заговорила, изогнув рубиново-красные губы в улыбке:

– Я не люблю тебя, Габриэль де Леон.

Я поцеловал костяшки ее пальцев – все по очереди.

– Я тоже тебя не люблю.

Тогда она рассмеялась, хотя глаза ее уже горели яростью и жаждой битвы.

– Увидимся в дуне.

И, развернувшись, Феба шагнула вперед и заговорила, перекрикивая гром:

– Братья и сестры Лунного Трона! Мы, представители разных кланов, сегодня стоим здесь вместе, сплоченные перед лицом общего врага. У нас один разум и одна воля! Такого не было со времен Айлид-Буревестницы! За этими стенами ждут воры, которые украли нашу священную кровь и разграбили нашу родину! Про́клятые и лжецы, клятвопреступники и предатели!

– Смерть Дивокам! – проревел кто-то.

– Смерть! – разнеслось по рядам. – СМЕРТЬ!

– Нет! – закричала Феба, перекрывая шум. – Нет, услышьте меня сейчас!

Крики смолкли, осталось лишь небольшое бурление.

– Мы правы, что хотим отомстить! – крикнула Феба. – Но за этими стенами сейчас находится спасение нашего мира! Конец мертводня! Настоящая юная Богиня! Сегодня мы будем биться не за преступления прошлого, но ради надежды на будущее! Так что, если нам суждено пасть, пусть это будет ради тех нерожденных младенцев и тех еще не озаренных рассветом дней, которые скоро придут в этот мир по воле ее! И если вам хочется кричать, кричите имя той, за кого мы сражаемся! Пусть наши враги трепещут при звуке ее имени!