Читать книгу «Империя проклятых» онлайн.

– Не так, как раньше.

Сорайя закатила глаза, поджав полные губы. Когда молодая вампирша коснулась своего горла, мы увидели знакомый блеск золотого флакона, висевшего у нее на шее.

– Мне нужна еще одна доза, сестра. Я выпила все, что у меня было, когда мы брали Авелин.

Киара, казалось, пришла в себя и медленно кивнула.

– Я поговорю с графиней. Посмотрим, что приготовил для нас его величество. – Мать-Волчица повернулась к своим рабам: – Нужно рассортировать мясо во внутреннем дворе. Пойдите помогите этому вшивому Петрику. Мы скоро придем.

Хоакин встретился с Диор взглядом, в котором читалась жалость. Но затем юноша ушел во двор с собратьями, чтобы помочь рассортировать скот, который когда-то был его друзьями. Киара все еще пялилась на Аарона, разглядывала поверженного капитана в камере, прищурив глаза. Но последний взгляд высококровка бросила на Диор, затем повернулась и зашагала вверх по лестнице. Сорайя послала Граалю воздушный поцелуй и тоже исчезла, последовав за старшей сестрой.

Диор опустилась на покрытое плесенью одеяло, подтянув колени к подбородку. Сотворив знак колеса, она прошептала молитву за Ислу, маленькую Милу и прежде всего за Батиста, крепко сжав ладони и подняв глаза к небу.

Но если Вседержитель и услышал ее, то не подал никакого знака.

В подземельях Дивоков стало тихо, и Диор явно устала после стольких пройденных миль и испытаний. Она была в смертельной опасности, это заметили даже наши крошечные глазки. Рассеянно она облизала уголок рта, на губах все еще оставалась кровь графини со сладковато-медным привкусом. Почти сразу Диор поняла, что делает, снова сплюнула и вытерла рот рукавом. Но все же, когда ее язык коснулся этого пятна, мы почувствовали, как покалывает у нее кожа, как учащается пульс.

Отчаяние.

Ужас.

Восторг.

– Я в заднице, – прошептала она.

Затем по ее коже пробежал трепет, мягкий, как лунный свет. Простое прикосновение в темноте. И она глубоко вздохнула, кивнув, потому что сейчас она была как никогда близко к аду, но даже адское пламя легче переносить, когда рядом с тобой друг. И вот Грааль свернулась калачиком на холодном камне и закрыла глаза, пытаясь набраться сил во сне.

Но для нас сон был непозволителен.

Мы дождались, когда она задремала, выпорхнули из-под плаща и поднялись в воздух. Порхая в темноте, быстро и бесшумно, намереваясь отыскать в этом замке и в этом проклятом городе каждую тень, если понадобится. Несмотря на опасность, которая поджидала Диор, мы не могли не видеть в этом провидения и воли Самого Господа. В Кэрнхеме мы не нашли ничего из-за последнего ужасного греха Дженоа. Но, как я и говорила своему глупому брату, другие предки Эсаны почивали в вечных сумерках по всей империи.

Мудрый Олеандр под Августином.

И старейшая и могущественнейшая из нас здесь, глубоко под Дун-Мэргенном.

Вседержитель привел нас прямо к ней, словно железо к магниту, как предначертано судьбой. Все на земле – деяние длани его. И все деяния длани его происходят из замысла его. Поэтому, взмахнув бесшумными крыльями и быстро оглянувшись, мы отправились на поиски той, кто мог бы нам помочь.

Чтобы отыскать место упокоения могущественной Марин, Приорессы Праведников.

Чтобы разбудить Мать Чудовищ.

IX. Под гнетом противотока

Когда она открыла глаза, все вокруг утопало во тьме.

Кромешной тьме. Холодной, глубокой и всеобъемлющей. На мгновение сердце Диор заколотилось от страха, и она выпрямилась, цепляясь за пол под собой. И тут же почувствовала твердый камень под руками, запах плесени, гнили и ржавчины, и ее руки беспомощно сжались в кулаки.

А затем раздался крик.

– Аарон, – прошептала она.

Диор с трудом поднялась на ноги, ухватившись за прутья дверной решетки. С лестничной клетки падал тусклый свет, и крики эхом отскакивали от холодного черного камня, отдаваясь у ней в позвоночнике.

– Аарон! – Она встала на цыпочки и закричала так, чтобы он ее услышал, несмотря на его вопли: – ААРОН!

Вопли прекратились, раздался приглушенный вздох, душераздирающий стон, а затем – тихий шепот, в котором было столько страдания и боли, что на глаза Диор навернулись слезы.

– Д-диор?