Читать книгу «Империя проклятых» онлайн.

– Неуважение означает смерть, – пробормотала Киара.

Дрожа и обливаясь холодным потом, Диор наблюдала, как служанка наполняет другие бокалы на подносе. Оставив парня выплескивать последние капли на камни, женщина сначала отнесла кровь раненым бойцам, угостив каждого глотком, а затем принялась обслуживать других гостей. Диор закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого ужаса, поднесла руки к лицу и прошептала лихорадочную молитву.

– Пошли, – прорычала Мать-Волчица.

На руке у нее снова сомкнулась железная хватка, и Грааль потащили в это сборище дьяволов, а за ней по пятам следовали Кейн и Сорайя. Менестрели продолжали играть – веселая мелодия, совершенно не сочетавшаяся с мрачным окружением, звучала на грани безумия. Но когда их четверка проходила мимо, разговоры стихли, и Диор едва не поскользнулась на окровавленном камне. Теперь это чувство было ощутимо. Сгущающийся воздух. Внимание монстров, переходящее от обычной жестокости вокруг к бледной, испуганной бездомной худышке.

В конце Зала Изобилия возвышался помост, такой же длинный, как столы вокруг площадки. За ним воспаряла великолепная витрина из радужного стекла – большой триптих, занимавший всю стену. Центральной фигурой была Дева-Матерь, исполненная блаженства и безмятежности, по бокам от нее стояли Отец Вседержитель и их сын Спаситель, истекающий кровью от испытаний, выпавших на его долю.

Глядя в глаза своей прародительницы, Диор сжала челюсти, чтобы не стучать зубами.

Под витражом стояли два трона, выполненные из черного железного дерева, один выше, второй чуть ниже. В тени вокруг собрались слуги, а на тронах возлежали две фигуры, неподвижные, как мраморные статуи. Все разговоры прекратились, смолкла даже песня менестреля, глаза каждого вампира в зале были прикованы к четверке под предводительством Матери-Волчицы, пока они приближались к этим высеченным в камне тронам.

– На колени, – прошептала Мать-Волчица. – Быстро.

Бледная, пошатывающаяся, Диор повиновалась и упала на колени. Кейн и Сорайя поставили на липкий камень железный ящик с Аароном, а Киара поклонилась, прижав руку к своему давно мертвому сердцу.

– Мой лэрд и граф Никита, – сказала она, обращаясь к сидевшему на более высоком троне. – Первородный сын Толева-Мясника, покоритель Оссвея и Приор крови Дивок.

Затем Мать-Волчица повернулась ко второму трону.

– Моя графиня Лилид, любимая сестра моего лэрда, старшая дочь Толева и жена Зимосерда. Я смиренно приветствую вас, старейшины, и молю Ночь о вашем здравии.

Кейн и Сорайя опустились на одно колено, склонив головы и прижав кулаки к сердцам. Затем фигура на первом троне заговорила глубоким и холодным, как зимнее небо, голосом:

– Добро пожаловать назад, моя кровь.

Диор взглянула на говорившего, приоткрыв рот от благоговейного трепета. Никита Дивок выглядел молодо. Ему было чуть за двадцать, когда его обратили, хотя он бросал вызов такому понятию, как время: так ястреб бросает вызов земному притяжению. Он казался идолом, выкованным из оникса и жемчуга. Инкубом, созданным из света костра и грез несчастных девушек. Его длинные черные волосы спадали на одну сторону лица, а царственный лоб украшал железный обруч, выполненный в виде тернового венца. Одет он был в темные шелка и богато украшенный китель цвета морской волны, а на шее висело ожерелье из вампирских клыков и еще один золотой флакон – такой носила Киара и все ее сородичи. Обнаженный двуручный меч, размером больше человека, покоился на спинке трона. Его рукоять была сделана в виде рычащих медведей, а лезвие покрыто зазубринами, оставленными тысячами сражений.

Когда Диор Лашанс увидела Никиту, тело у нее запылало, а пульс бешено застучал. Но каким бы потрясающим ни был тот, кого звали Черносердом, Первого лэрда Дивоков она удостоила лишь мимолетным взглядом. А ее вниманием завладела та, что сидела по левую руку от него.

Судя по формам, она была фигуристой девицей, эта Лилид Дивок. Роскошное платье черного цвета с синей отделкой облегало ее фигуру формы песочных часов, ниспадая к ногам бархатными волнами. Ее длинные кроваво-красные волосы дходили почти до пола, уши и пальцы блестели от золота, а лоб украшала корона из закрученных в спираль бараньих рогов. Лилид сидела, положив одну руку на голову огромного волка, развалившегося рядом с ее троном. У зверя был белый мех, густой и гладкий, по левой стороне морды тянулся глубокий шрам, один глаз отсутствовал. А другой – бледно-голубой, с красным отливом – смотрел прямо на Диор.

Глаза самой Лилид были густо подведены тушью, а губы блестели от свежей крови. Некоторые называли ее Бессердкой. Женой Зимосерда. Одета она была как дерзкая придворная аристократка, но выглядела при этом какой-то безымянной богиней в давно забытом храме – статуей, высеченной из мрамора, которая простояла еще долго после того, как люди, поклонявшиеся ей, сошли в могилу. А потом статуя пошевелилась, то есть заговорила с Киарой навязчивым голосом, который разносился по всему забрызганному кровью залу.

– Милая племянница. Наши сердца радуются, ведь мы снова видим тебя. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы в последний раз любовались твоей красотой. – Статуя убрала свою алебастровую руку с головы волка. – Подойди, позволь нам поцеловать тебя и разделить сердечную радость по поводу твоего возвращения.

– Моя госпожа. Вы оказываете мне честь.

Киара поклонилась еще ниже, но бросила быстрый взгляд на своего темного отца. Диор напряглась, потому что по залу побежал электрический ток, как будто у сотни волков шерсть на загривках стала дыбом. Никита молчал, не двигаясь, когда Лилид поманила Киару пальцами с накрашенными ногтями.

– Прошу тебя, племянница. Подойди ближе.

Киара повиновалась и взошла на возвышение под взглядами каждого дьявола в зале. Когда она приблизилась, огромный бледный волк зарычал, но Лилид шепотом утихомирила зверя. И когда Мать-Волчица наклонилась, Бессердка схватила ее за загривок. Диор вздрогнула, услышав треск хрящей, скрежет костей, и Киара упала на колени, когда Лилид сдавила ей шею. Казалось невероятным, что такая стройная, такая прекрасная дама взяла верх над такой могучей убийцей, как Мать-Волчица. Но Лилид Дивок была вовсе не хрупкой – на этом троне восседала не статуя, а чудовище, древнее и достаточно сильное, чтобы заявить на него свои права.

– Час твоего прибытия давно прошел, племянница Киара, – строго сказала она. – Мы бессмертны, но скот во внешней части города не имеет такого благословения. И дети вечно голодают.

Киара смогла только прохрипеть ответ, горло у нее было сдавлено так сильно, что она едва дышала.

– Прошло две луны с тех пор, как тебя послали пополнить наши запасы. – Лилид скривилась, окинув темным взглядом собравшихся. – Нашим лордам крови грозила опасность умереть от голода. Драйганну только и остается, что избивать до крови своих любовниц, пока мы все не устанем от этого зрелища.

По залу разнесся тихий смех. Мужчина с татуировками поднял свой кубок и ухмыльнулся, золотые клыки блеснули сквозь пропитанную кровью бороду. А дева-чудовище рассмеялась в ответ.

– Сестра, – произнес Никита.

Смех резко стих, словно младенец задохнулся в своей кроватке. Лилид оторвала взгляд от собравшихся и посмотрела на брата, голос графа был холоден, как осенний ветерок.

– Мир.