Отец протянул руку, и я ответил на древнее традиционное рукопожатие за предплечье.
— Свидетельствуем! — единым хором произнесли живые.
— Свидетельствуем! — прогрохотали мертвые.
— Свидетельствую… — проскрипел в моем мозгу бесполый голос, от которого на загривке шерсть вставала дыбом.
А затем древняя магия полилась в мое тело, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы не заорать от боли.
Магическая печать прожигала кожу до самой кости и разносила мертвую магию вместе с кровью по всему телу.
Обратный отсчет моего времени начался.
83
В покоях меня ждал ужин, накрытый на двоих, и грустная тишина. Даже белки не изволили явиться в гости — наверное, побаивались, что я отчитаю за Ириску еще раз.
Я приняла душ и привела себя в порядок. Порылась в вещах, размышляя, что бы одеть для встречи целого главы рода. Подсознательно хотелось какое-нибудь красивое, немного двусмысленное платье, но все-таки я — тоже аристократка! Поэтому натянула теплое домашнее платье из мягкой светлой шерсти и принялась ждать.
Я не знала, сколько длится передача некромантской печати, но была полня решимости дождаться Нолана.
Если бы кто-то спросил меня в этот момент «Зачем?», я бы не смогла ответить. Я знала, что в нашей семье печать проростала в груди, и это было то еще удовольствие. И сомневалась, что у некромантов древний договор нежнее к носителям.
Так что я ждала Нолана, почти как настоящая невеста, а чтобы не уснуть, развлекала себя чтением.
Книга, повествующая о жизни женщины, чей склеп мы сегодня потревожили, из научного материала превратилась в развлекательное чтиво, когда я добралась до личных записей, что составители отнесли на конец.
Девушку звали Оули Лоурест, она случайно столкнулась с Хайродом на приеме у одной из семей, что угасла задолго до моего рождения и влюбилась с первого взгляда.
Я читала ее размышления о том некроманте и ловила себя на схожести мыслей. Ей, как и мне, также нравились его колдовские, зеленые глаза. Широкие плечи, сильные руки. Его спокойная уверенность, что была частью дара, его сдержанность, что, кажется, была частью фамильных черт.
Она любила его так искренне и так сильно, как только могут любить книжные барышни своих выдуманных героев.
Но она жила на этих болотах и совершала невероятные открытия и создавала невозможные артефакты ради этой любви.
Она была реальной, настоящей.
И я тоже…
От этой удивительной, неожиданной мысли меня отвлек звук открывающейся в покои двери. Я бросила книжку и едва ли не бегом кинулась в гостиную.
На пороге стоял Нолан, оперевшись спиной о дверное полотно и прикрыв глаза. Он был бледен, как бывают бледны лишь мертвецы, и тяжело дышал, как дышат люди после тяжелого боя.
Парень с явным трудом открыл глаза, и я увидела, что его зеленые глаза сияют от бесконечного количества магии, бурлящей в его теле.
Некромантской магии.
Он смотрел на меня и молчал, а я чувствовала, как меня разрывает от эмоций. Сердце сжималось от жалости, а душа пела от восхищения.
И я не придумала ничего лучше, чем сделать глубокий реверанс.
— Лорд Хайрод, рада нашему знакомству.
Нолан усмехнулся:
— Леди Форест, какая приятная встреча.