— И все-таки, я думаю, хороший аудит улучшит положение людей в феоде.
— И я так думаю. Точно так же, как вы. Но, полагаю, что начинать нужно с головы, сын мой. Пусть фон Рютте сам приедет, я хочу, что бы этот задира поговорил со мной. Просто поговорил.
— Странно, — вздохнул солдат. — А мне один поп говорил, что церковь всегда будет поддерживать богоугодные дела, не выставляя предварительных условий.
— Сын мой, — аббат усмехнулся, — строя баталию против кавалерийской атаки, что бы вы раздали своим войнам: мечи или пики?
— Конечно, пики.
— Вы знаете наверняка?
— Конечно. Я сам стоял в таких баталиях.
— А я знаю наверняка, что такое богоугодное дело, и я бы дал вам четырех грамотных и знающих толк в хозяйстве братьев. Несмотря на то, что я затеял большую стройку, и они мне самому очень нужны. Но, пока барон не приедет, я вам их не дам.
— Я поговорю с бароном.
— Поговорите-поговорите, но не думаю, что у вас получился. Барон упрямее, чем любой баран в графстве.
Солдат посмотрел пристально и произнес:
— Мне кажется, вы его не очень любите.
— Его не любят все, кто его знает, а мне не любить не позволяет Господь. Так что, наоборот, я всем сердцем жду его.
— Его, что, все не любят?
— Ну, как вам сказать, ровно год назад он остановил в своих землях барона из соседнего графства, предложил ему отобедать. Тот отказался, сославшись на спешку, и тогда наш фон Рютте в порыве гостеприимства зарубил его коня. Сын того барона возмутился, за что фон Рютте вызвал его на поединок и тяжко ранил бедного юношу, оставив его без глаза. Дело закончилось бы войной, если б не наш добрый граф, царствие ему небесной. Ну, а с нашими баронами фон Рютте перессорился давно и со всеми.
— Теперь мне все ясно, — сказал солдат.
— Кстати, а как ваши раны?
— Ваши медики — волшебники, творят волшебство. С каждым днем чувствую себя все лучше и лучше.
— Не волшебство, — аббат поднял палец, — а божий промысел, сын мой, божий промысел. В общем, я жду фон Рютте у себя, пусть приедет.
Солдат понял, что аудиенция закончилась, поклонился и вышел. Сразу решил пойти к лекарю. Старшего лекаря не было, и его принял юный брат Ипполит. Он смотрел и плечо, и ногу и остался доволен состоянием ран. После этого солдат и Ёган покинули монастырь.
Теплый ветер рвал тучи, иногда на минуту появлялось синее небо. Дождя не было вовсе. Волков ехал мимо замка госпожи Анны. Конечно, это был не замок, в военном понимании этого слова. Слишком низкая и тонкая стена, да и сам маленький. Ворота скорее красивые, чем крепкие, окна в донжоне огромные, да еще и застекленные. Оборонять такой замок занятие бессмысленное. Не замок, а пряник. Солдат отвел глаза, и тут же забыл про замок фрау Анны, и думал о том, что аудит ему придется проводить самому, а он ничего не знал про устройство феода.
— Нет, ничего не выйдет, — сказал он вслух.
— Чего не выйдет? — поинтересовался Ёган.
— Где взять нового управляющего для фон Рютте?
— Почем же я знаю? Вот, старосты, к примеру, они из наших, деревенских, только грамотные. А вот откуда брать управляющих мне неизвестно. Из города, наверное.
Солдат вздохнул. Он размышлял о том, как уговорить упрямого фон Рютте съездить к упрямому аббату, иначе ему грозило застрять тут надолго. Так они и ехали, беззаботный Ёган и озабоченный солдат, пока Ёган не сказал:
— А вон и Клаус со стражниками.
— Где? — спросил Волков.
— Да вон же. По кустам лазят справа от дороги.
Волков пригляделся и действительно увидел людей: