— Отчего же ты не к нам поехал сразу, а к этому Ребенрее? Неужели оттого, что этот мошенник пожаловал тебе удел?
Теперь кавалер понял, куда клонит курфюрст, но пока не находил что ответить.
— Да-да, я все знаю, как и то, что удел он тебе дал пустяшный, жалкий. Я бы такой жаловать постеснялся бы. — Вот тут Волков подумал, что полностью согласен с архиепископом. Да, он тоже постеснялся бы дать такие пустоши. — Ну да ладно, Бог ему судья, а тебе, дураку, наука будет, — усмехался курфюрст. — Я тебе пока… — Он сделал паузу и повторил многозначительно: — Пока земли жаловать не буду. Раз уж ты присягал Ребенрее. У меня для тебя другой подарок.
Он повернулся к монаху и сделал знак рукой. Два монаха не без труда внесли под тряпкой нечто большое, в рост человеческий, поставили к окну, к свету. И брат Родерик тряпку сорвал.
— Это тебе, — сказал архиепископ. — Думаю, впору придутся.
Волков поначалу подумал, что это ошибка. На шесте с «плечами» висел доспех. То был доспех лучший из тех, что кавалер видел вблизи. Кираса, шлем, поножи, наголенники — все в нем было великолепно. А уж как хороши перчатки, так и описать невозможно. Доспех был темного железа с золотым кантом и узором по всей поверхности. С золотым узором. А на груди два ангела держали круг, на котором красовалась надпись на языке пращуров: «Во славу Господа. Именем его».
Кавалер разглядывал доспех, взгляда не мог оторвать. Но даже прикоснуться боялся, хоть и стоял рядом.
— Ну что ж ты молчишь? — наконец произнес архиепископ. — Нравится тебе мой подарок?
— Это мне? — только и смог спросить Волков.
— Да уже не викарию! — засмеялся курфюрст, кивая на своего канцлера. — Тебе, тебе, конечно. Это мои латы, один раз надевал всего. Сколько мы за него заплатили, викарий?
— Шестьсот золотых крон.
— Вот, деньги немалые, этот доспех делал лучший мастер Эгемии. Не помню имени его, да и ладно. Я бы тебе денег дал, может, деньги тебе нужнее, но у меня нет. Ты сам знаешь, подлец нунций выпотрошил мою казну, осушил досуха. Ну, говори, нравится?
— Лучше доспеха я не видел.
— И я не видел, даже у императора нет такого. Доспех тебе впору будет?
— Кажется, в самый раз, — произнес Волков, все еще не очень веря тому, что это великолепие предназначается ему.
— Это еще не все. — Архиепископ опять сделал знак рукой, и монахи принесли из конца залы вещь из великолепного шелка. — Это фальтрок[27] тебе к доспеху, или как там вы, люди воинского ремесла, его называете.
— Ваффенрок[28], — сказал Волков, не отрывая глаза от прекрасной одежды из безупречно белых и ярко-синих квадратов.
— Да, да, ваффенрок, точно, — вспомнил архиепископ. — И еще знамя. — Он повернулся к монахам: — Братья, несите штандарт кавалера.
Монахи тут же притащили большой красивый штандарт с гербом кавалера. Он тоже был безупречен.
— Видишь распятие там. Не каждый государь имеет право носить распятие на гербе, но ты, рыцарь Божий и хранитель веры, долг свой чтишь неотступно, а значит, благословляю тебя казнь Божью носить на знамени твоем. В реестровую книгу рыцарей Ланна и Фринланда будет записано, что достоин ты носить на гербе своем распятие Господа нашего. Отныне и носи.
Волков подошел к креслу, где сидел архиепископ, встал на колено и, когда курфюрст осенил его крестным знамением, поймал его руку и поцеловал.
— Жаль, жаль, что Господь не послал мне сына такого, — со слезой в голосе проговорил архиепископ. — Мои-то сыновья беспечны да распутны. Турниры, балы да пиры — вот, пожалуй, и все, на что они способны. Да еще свары затевать из-за владений. Из-за любой мелочи, из-за пустяка склочничают и грызутся.
Он вдруг снял с пальца золотой перстень.
— Надевай. Мне он от деда достался. Нашей фамилии перстень. Денег у меня нет, так его забери. Носи. Вспоминай меня.
— Спасибо, монсеньор, — сказал Волков и опять поцеловал руку архиепископа.
Он едва сдерживал слезы. Никогда в жизни его так не осыпали подарками и так не хвалили. Жаль, что слишком мало было свидетелей этих похвал.
— Надевай при мне, — велел курфюрст и тут же вырвал перстень из рук кавалера. — Дай я тебе сам его надену. Носи и не вздумай его дарить бабам, как бы хороши ни были эти плутовки. Это рыцарский перстень моих предков. — Он надел перстень на палец Волкова. — Отлично сел, как будто хозяина нашел. — Кавалер опять поцеловал его руку. А архиепископ поцеловал его в макушку, словно сына своего, и проговорил: — Все, уходи, не то я слез не утаю. Забирай подарки и ступай. И не забывай меня, старика.
⠀⠀
⠀⠀
Волков поднялся с колен, монахи принесли ящик и быстро уложили туда доспех, штандарт и ваффенрок, они направились к двери с ящиком, Волков тоже кланялся и хотел было уже уходить, но тут заговорил канцлер брат Родерик:
[27] Фальтрок (нем. Faltrock) — в XVI веке легкая верхняя мужская одежда, состоящая из прямого прилегающего лифа и широкой юбки в складку. Его надевали через голову или делали застежку сбоку.
[28] Ваффенрок (нем. Waffenrock) — свободная верхняя одежда, обычно из хлопка, надевавшаяся поверх доспехов. (Прим. компилятора)