— Либо у кузни вашей с кузнецом, либо дома, на кабаки у него денег давно уже нет.
⠀⠀
Раньше коридор между заборов, что вел к его кузнеце, был завален всякой дрянью и гнилью, а теперь весь до середины заборов оказался засыпан золой. Так что ехали они по совсем узкой тропинке. Кавалер думал, что услышит молотки кузнечные, но стояла тишина, и никто не встретил их за воротами.
— Никого, что ли? — оглядывался Максимилиан.
— Вон, бродит одна, — сказал Сыч, спрыгивая с лошади.
Волков увидал у стены молоденькую бабенку, она, видно, по нужде ходила и не ждала тут гостей, была в нижней рубахе, голова ее оказалась не покрыта, а руки голы. Заметив нежданных гостей, она заголосила:
— Яков, Яков, тут люди какие-то!
Кузнец Яков Рудермаер, высокий, раздетый по пояс, тут же появился на пороге кузни с молотком на длинной рукояти. Но узнал Волкова и стал кланяться. Баба это увидела, побежала в хибары одеваться.
— Здравы будьте, господин, — сказал кузнец и тоже вынес рубаху из кузницы.
— Здравствуй, Яков, — отвечал кавалер. — Я смотрю, золы вокруг много, вижу, что без дела ты не сидел.
— Уж не волнуйтесь, пока уголь был, не сидел, — заверил его кузнец. — А как деньги кончились, так уже две недели бездельничаю.
— Сделал мне мушкетов?
— Сделал, — сказал Яков с гордостью и даже с упреком: чего, мол, сомневаетесь.
— И сколько?
— Двадцать восемь! — и опять в голосе кузнеца гордость.
— Хороши?
— Роха все проверял, те, что с изъянами были, так мне на перековку приносил обратно.
— И где они?
— Роха говорил, что вам в дом все носит. Там ищите. Или у него спросите.
— Спрошу.
— Господин… — произнес кузнец.
— Да.
— Думаю, что пришло время расплатиться вам со мной. Жениться я надумал, деньга нужна.
— И чего ты просишь?
— Лишнего просить не стану, думаю, три талера с мушкета за работу будет довольно.
— Немало ты просишь, — отвечал Волков, прикидывая, что это большие деньги.
— Так немало и работал я, — сказал Яков Рудермаер, кузнец-оружейник.
— Найди Роху, приходи вечером ко мне, посчитаемся.
— Приду, господин, — сказал кузнец и оглянулся на подошедшую к нему женщину.
— И женщину свою тоже приводи к ужину.