— А что ж нам, ждать тебя что ли? Ты сбежать хотел, что бы деньги не отдавать.
— В отличие от вас, я не вор, и законы воинской корпорации чту неукоснительно.
— Кто вор? Я?! — заорал сержант.
— Ну а кто еще в отсутствии хозяина копается в его вещах, а когда его ловят на месте, пытается его убить? Так делают воры.
— Ну… — Начал было сержант, но его перебил барон.
— Замолчи, — он сделал глоток из кубка и спросил у Волкова: — так что вы хотите сказать, что мои люди воры?
— Вы это сами должны решить, господин барон. Когда я в первый раз поймал вашего старосту на воровстве — я его предупредил…
— А что он у вас украл?
— Оружие. То, что я взял в бою у дезертиров. Он, не скрываясь, сложил его в телегу и хотел уехать. Я забрал оружие и предупредил его. Второй раз он пытался увести у меня коня стоимостью в двадцать талеров. Я остановил его, а он заявил, что это ему велел сделать сержант.
— Я ему такого не велел, врет он.
После этой фразы Волкову стало легче. Он понял, что сержант и староста действовали не по распоряжению барона, а сами по себе.
— То есть, — произнес барон, — вы утверждаете, что в моем феоде мои люди воруют у проезжих.
— Я думаю, что, в первую очередь, воруют они у вас. Ну, или что-то затевают против вас.
— Вот даже как? Вам придется подтвердить свои слова, — сурово сказал барон.
— Для этого я и пришел сюда, — смело ответил Волков.
Он достал из рукава пергамент, подошел и положил его на стол перед бароном. Тот взял лист бумаги, взглянул на него и швырнул рядом с кубком:
— Что это? Язык древних? Я не поп, чтобы читать на нем.
— Нет, это ламбрийский, — и подозвал Ёгана. — А ну-ка скажи барону, где ты нашел эту бумагу.
— Ну, я снимал сапог, и там это было.
— Какой еще сапог? — с раздражением спросил барон.
— Ну, с дезертира, с мертвого, сапог стягивал, а она там была. Гляжу — на пол упала.
— И что здесь написано?
— Не знаю, — испуганно ответил Ёган.
— Замолчи, дурак, — рявкнул барон и кривым пальцем постучал по бумаге. — Что здесь написано? — он смотрел на солдата.
— Здесь сказано: «Сопляк узнал про мельницу, предупредите господина с мельницы, а с сопляком разберитесь, иначе донесет. Но так, чтобы никто не подумал чего».
— И что все это значит? Звучит как дурь какая-то.
— Звучит как дурь, если не знать, что под сопляком подразумевали вашего коннетабля, которого они заманили в харчевню и убили первым. Он очень мешал кому-то в вашем феоде, что-то знал.
— Да неужто мельнику? — ехидно усмехнулся барон. — А может, обоим? У меня их двое.
— На вашем месте я бы проверил обоих. И еще бы выяснил, куда в вашем феоде люди деваются. Я, например, послал парня в монастырь за лекарствами, дал своего коня, только коня дохлого и нашли. А еще у вас по болоту ходит холерный уродец и на людей кидается.
— Какой еще холерный уродец? — ехидство как рукой сняло, барон был серьезен. — По какому болоту?