— Боюсь, что путают, а как узнают, что мы не принцы, так попрут нас отсюда вместе с вещами.
— Попрут так попрут, — философски размышлял Сыч. — А пока тут поживем. Экселенц, а мы где спать будем?
— Вроде как вам свое место укажут, Ёган, а ты как вещи принесешь, воду готовь мыться и насчет ужина распорядись.
— Да, господин.
Ёган помог Волкову снять сапоги, ушел. Пришел монах, уложил его на роскошную кровать, зажег свечи и стал смотреть резаную руку, а кавалер наслаждался комфортом и теплом. Если бы вчера ему не врезали доской или еще чем по голове, не поранили руки и голову и он не потерял бы меч, можно было бы считать, что дело идет хорошо.
А вот монах так не думал, брат Ипполит хмурился, разглядывая его руку. За ухо он только мельком взглянул, а руку опухшую смотрел и трогал долго, мял, следя за реакцией кавалера, а потом произнес:
— Ладно, завтра будет видно.
Тут в дверь постучались и спросили, можно ли еду приносить. Волков дал согласие и босой — по коврам ходить было приятно — пошел к столу. А на стол ему ставили лакеи в чистой, справной одежде. Кланялись, как входили, носили еду и вино, посуда вся удивительная, а блюдо под пирогом так и вовсе серебро. И кушанья были под стать посуде. Волков ел так, как давно не ел. Часть дал Максимилиану, остальное Ёгану, много еды осталось. Тот пошел в людскую, где спали слуги, и там они с Сычом, монахом и девицей Эльзой Фукс еще лакомились пирогом с зайчатиной и остатками ветчины.
После кавалер помылся, отпустил Ёгана и завалился спать, да тут руку начало дергать, не больно, но неприятно. И голова в который раз заболела. Он уже хотел позвать монаха, да тут в дверь заскреблись. Пришел Сыч, глядел заискивающе — просить, видно, что-то собирался. Кавалер лежал на кровати и ему был не рад:
— Чего тебе? — спросил он у Сыча.
— Экселенц, я вот о чем спросить хотел, — мялся Фриц Ламме.
— Говори уже.
— Чтобы вы не серчали, как в прошлый раз, хочу спросить у вас, можно мне девицу эту пользовать?
Конечно, чего этот пройдоха еще желал просить. Молоденькую девицу Эльзу Фукс. Волков молчал.
— Я так думаю, она уже и не девица, от нее авось не убудет, ежели я попользуюсь, — продолжал Сыч.
Кавалер и сам о ней думал за ужином, она приятна была. Но то ли зад у нее был для него тощий, то ли огня у него не оказалось сегодня, а скорее всего, чувствовал себя он плохо, вот и не стал звать девушку. А Сыч стоял, ждал его решения. Хоть и неприятно было Волкову, чтобы он имел девчонку, но Сыч много делал правильного последнее время, оказался ему полезен, и кавалер сказал:
— Ладно, заслужил, бери, но только добром.
— Экселенц, конечно, я ту бабу в Альке брал со злобой, так как она сама зла была, а эту девчонку только лаской.
— Ладно, иди и скажи монаху, чтобы пришел, голова у меня болит.
⠀
⠀⠀
⠀⠀
Глава 16
⠀⠀
Покрасовавшись перед зеркалом, он уселся за стол, стал думать, что будет делать сегодня. Собирался наведаться к командиру городской стражи и ждал, когда Ёган принесет сапоги и подадут завтрак. Тут в дверь постучали.
— Входите, — сказал кавалер.
Вошел Максимилиан, поклонился:
— Доброе утро, господин, кони оседланы, я проверил, кормили их и чистили исправно.
— Хорошо, — задумчиво говорил Волков. — Любопытно, сколько стоит жить в этом постоялом дворе?
— Не знаю, господин, — отвечал юноша, — но люди тут сплошь почтенные. Сидят, завтракают сейчас внизу.
— И много их?