⠀⠀
Волков решил снять дом. Четыре талера в месяц — вполне посильная сумма. Деньги лежали в денежном ларе, ключ от которого кавалер теперь всегда носил с собой. Там было золото, что досталось ему от колдуна из Фёренбурга. Сколько было денег, он не знал точно, брату Семиону не верил, уж больно разные монеты и по весу, и по чистоте лежали в ларе. Чтобы узнать точно, требовалось идти к меняле. Но золота было еще много, да и серебро осталось после расчета с Пруффом. Триста шестьдесят два талера. Да, Волков мог позволить себе этот дом, и эту одежду, и эту женщину. Вечером пришли монахи, брат Ипполит и брат Семион, рассматривали дом с восхищением. А Брунхильда сказала, сидя внизу за длинным столом и ковыряясь ложкой в стряпне Ёгана:
— Дурень ваш камин-то топить умеет, а вот убираться и готовить — нет. Кухарка вам нужна, и еще одна баба для уборки и стирки.
— Стирать вы себе с Агнес сами сможете, да и готовить тоже, — отвечал Волков.
— На всю вашу ораву готовить я не буду, и не думайте даже, — заявила красавица, — и еду мне теперь пусть наверх подают, там буду есть.
Кавалер был согласен, есть крестьянское варево, что готовил Ёган, ему тоже не хотелось, кухарка им требовалась. Он встал и, идя в свои покои, сказал, даже приказал Брунхильде:
— Ко мне приходи ночью.
Девушка только зыркнула в ответ зло, но спорить не стала.
⠀⠀
Брюнхвальд нанял мастера-строителя, и тот помогал людям его строить дом, работа шла быстро, Волков смотрел, как на холоде работали солдаты, они были почти раздеты и не мерзли, от рубах едва пар не шел. Работа продвигалась споро, они ставили уже второй этаж. Мальчишки Хельмут и Вильгельм вертелись тут же; без доспехов, что были им велики, и мушкета они выглядели естественно и хорошо, деньги пошли им на пользу. Они прикупили себе хорошей одежды и в ней носили стропила для дома. Они низко кланялись кавалеру, видя его.
В кузне тоже было жарко, Яков Рудермаер, трезвый и сосредоточенный, то колдовал у горна, то работал малым молотом на наковальне. Ковал ствол. Роха находился тут же, сидел на рогоже, что укрывала корзину с углем. Он тоже купил себе новую одежду, шляпу, подровнял бороду, в руке у него была бутылка вина.
— Мы нашли одного кузнеца, — говорил он, — он знает, как просверлить длинный ствол, просит дорого, но мы еще поторгуемся.
— Делайте, делайте мушкеты, — отвечал кавалер, — на них будет спрос, ты ж видел, как они бьют.
— Видел, Яро, видел, мы научимся их делать, не волнуйся. Я с него, — Роха кивнул на кузнеца, — с живого не слезу.
Когда Волков ехал к себе, его окликнула маленькая девочка лет девяти, перевязанная теплым платком:
— Господин Фолькоф, купите булку, вашей жене понравится. Тут в ней масло, яйцо и даже сахар, — она держала в руках короб со свежими булками, — пять пфеннигов всего.
— Ты что, меня знаешь? — удивился кавалер.
— Конечно, вы нам святыню привезли, про вас все говорят.
— И что, хороши булки у тебя?
— Хороши, такие ангелы едят на небе, тут в булках одного масла на крейцер. Да сахар, да тонкая мука из лучшей пшеницы. Ваша жена будет довольна.
— Ну, давай четыре, раз ангелы их едят.
— Четыре! — обрадовалась девочка, принимая деньги. — Храни вас Господь.
— И тебя, девочка, пусть хранит, — он откусил еще теплую, мягкую и сладкую булку, она оказалась очень вкусной, на пальцах от нее осталось масло, — неплохо, неплохо, кто ж делает такие булки?
— Мама моя, и сестра моя ей помогает.
— Скажи матери своей, что ищу я кухарку, живу я на улице Форели, у монастыря Святых вод Ердана. Если муж ей позволит, пусть приходит.
— Нет у нее мужа, — обрадовалась девочка, — сейчас побегу скажу ей, значит, на улице Форели, дом у монастыря.
— Беги, — позволил кавалер и поехал.
И девочка кинулась бежать, разбрызгивая грязь и снег, стуча деревянными башмаками по мостовой.
Волков ехал по городу и ел жирные булки, а люди ему кланялись, его все узнавали, и все у него было хорошо, ну разве что томили его два дела: уж больно много он платил за постой лошадей и подвод и за склады. И еще кавалер думал, как быть с епископом Вильбурга, как сказать ему, что раку забрал его брат архиепископ? Впрочем, оба дела решались, епископу он собирался написать письмо и вернуть деньги, что жирный поп дал на поход. Ну, а товар нужно было продавать побыстрее, и чтобы не тянуть. Волков сейчас же, прямо с булками, поехал к банкиру, чтобы пригласить на торги представителя штатгальтера императора. И банкир заверил его, что Дессель будет у складов завтра поутру. И забрал у него одну булку.
Когда кавалер подъехал к дому, у ворот он нашел нестарую женщину, та была на вид бедна, но опрятна и приятна. Его увидала — низко кланялась.