— Я не желал зла нобилям и отцам Церкви, — захныкал Зеппельт, — и имуществу и скоту порчи не посылал.
— А кому? — продолжал кавалер.
— Бабам и девкам только, и зелья я только привораживающие делал, и заклятия любви насылал.
— Значит, вожделел жен и дев? Вожделел ли ты жен, что прошли таинство и осенены были благостью брака?
— Да, святой отец. Обуревали меня демоны, привораживал я всех, кого мог. И замужних тоже.
— А вожделел ли ты детей? — спросил Волков.
— Да-а-а, господин, — завыл колдун.
— Многих ли приворожил? — строго спросил поп.
— Баб?
— Детей!
— Нет, не многих, господин, детей только двух, — Зеппельт опять рыдал.
— Только двух, почему только двух?
— Пена от зелья у них шла горлом, и бились они, как при падучей, страшно с ними было, не стал больше на них ворожить.
— Умирали они?
— Не ведаю, выносил их ночью и клал у забора. Что у городской стены.
— Как же ты уговаривал их зелье есть?
— Подманивал их разговорами, а потом пряники им с зельем давал.
— Зачем же ты вожделел детей, неужто жены тебя не прельщали?
— Прельщали, святой отец, только никто за меня идти не хотел, хотя мой отец был богат.
— А блудные девы не ходили с тобой?
— Только съев зелье или в беспамятстве. Все говорили, что я больной и болезнь моя заразна, никакая не шла со мной.
— Эй, еретик, — заговорил кавалер, — знаешь его?
Каменщик чуть помедлил и ответил:
— Весь город его знал, звали его Белый поп, а как из храма его поперли, так стали звать его Белый Зепп или Вонючий Зепп. Папаша его и братья — большие мастера, любые мельницы ставили, а этот такой вот уродился, в попы подался. Дом поставил большой в месте, где голытьба проживает, другие люди его сторонились с детства, он сызмальства жирен был и вонюч так, что слеза пробивала.
— Господин, — крикнул один из солдат, что стоял за колдуном, — еретик не врет, с ним рядом стоять невмоготу, когда ветер не дует, сидит и смердит, паскуда!
— Потому и бабы его к себе не пускают, — добавил второй, морщась, — кто ж такого до себя допустит?
— Тихо вы! — прикрикнул на них Пруфф. — Скажете, когда вас спросят!
Отец Семион обвел присутствующих взглядом и продолжил:
— А от клира тебя отлучили из-за хвори твоей? Из-за вони?
— Да, святой отец, — промямлил колдун, но с ответом тянул слишком долго.