Читать книгу «Путь инквизитора. Том 1. Том 2» онлайн.

— Стойте, стойте, господин, — молодой монах встал между ним и толстяком, — его судить нужно, в трибунал его доставить.

— Никто не выпустит его из чумного города, — отвечал Волков, — отойди, монах.

— Подождите, господин, — продолжал брат Ипполит, — тогда сами его осудим и выясним, какие злодеяния он творил. Это важно, это нужно знать, господин, вы же сами чтец книг, должны понимать, что пока мы не знаем их, чернокнижников, так и бороться с ними не сможем.

— Господин, брат Ипполит прав, — согласился отец Семион, — нужно выяснить, что за злодейства тут чинил этот человек. И потом осудить его.

— Ну уж нет, я один раз уже сам брался судить, так меня потом уже дважды упрекали этим и еще упрекать будут. А может, еще и спросят.

— Тогда я буду его судить, — твердо сказал поп. — И поможет мне брат Ипполит.

— Я помогу, — согласился молодой монах.

— Ну, как знаете, — сказал кавалер и приказал сержанту: — Бери его, коли противно, руками не касайся, веревку на шею, а коли артачиться вздумает, плетью его и палками. Милосердствовать нет нужды с ним.

Сержанту помогал Сыч, уж он-то знал, как выламывать локти. Белокожий толстяк завывал, бился, тряся жиром, не останавливался, пока ему скручивали руки, и этим только злил всех вокруг. А Сыч бил его умело, чтоб заткнулся. Другой бы от побоев Фрица Ламме, может, и замолчал, но этот не останавливался, скулил не преставая, чем бесил всех еще сильнее. Когда его подняли на ноги и подвели к лестнице, воя и причитаний сержант больше не выдержал и толкнул его вниз, толстяк с грохотом и визгом полетел по ступенькам.

— Дурак, — зло сказал Волков, — мослы сломает, так сам тащить будешь.

Все стали спускаться с чердака, а вой и стоны внизу не прекращались.

— На кой черт ты это все затеял, — раздраженно говорил кавалер отцу Семиону, — всадил бы я ему болт в хребет, и дело с концом.

— Как спустимся, вы все узнаете, кавалер, — отвечал поп. — Ваши люди нашли кое-что. Пойдемте.

— Надеюсь, узнаю, — сказал Волков и стал спускаться.

На первом этаже про толстяка все забыли, он валялся на полу, а люди окружили одного из солдат, что-то разглядывали. Увидав Волкова, они расступились.

— Господин, — обратился к кавалеру Ёган, — гляньте, что мы нашли тут.

Волков увидал у одного из солдат на руках небольшой, доброй выделки ларец. Ларец был открыт. В комнате горела лишь одна лампа, но этого света оказалось достаточно, чтобы разглядеть содержимое ларца, который до половины был наполнен золотом. Кавалер запустил туда пальцы. Перебирал монеты. Там лежали папские флорины и гульдены из земель еретиков, флорины с лилиями, затертые и новые, толстые цехины и кроны с отличной чеканкой, новенькие эскудо и тяжелые дублоны.

Волков поднял глаза на солдата, что держал шкатулку, хотел было спросить, где он это взял, а тот опередил и, ошалело улыбаясь, спросил:

— Господин рыцарь, это же трофей?

— Трофей, — согласился кавалер не сразу, а прикинув в уме, какова будет его доля, а доля его, если считать по чести, окажется немалой, как главному ему принадлежит четвертая часть.

— То не трофей, — вдруг твердо произнес отец Семион.

Он захлопнул шкатулку и уверенно забрал ее из рук опешившего солдата.

— Как?! — крикнул сержант Карл. — Почему еще?

— Эй, поп, ты слышал, что сказал рыцарь? — возмутился еще один солдат. — Он подтвердил, что это трофей, мы на всех делить будем.

— Имущество еретика или осужденного трибуналом святой инквизиции принадлежит инквизиции и святой Матери Церкви, — сухо отчеканил отец Семион.

— Это ты, расстрига, что ли, святая инквизиция? — обозлился сержант.

Солдаты смотрели на попа с ненавистью, а тот не боялся, говорил уверенно и твердо:

— Коли прихода у меня нет, так то не значит, что я расстрига, да и не бывает расстриг, рукоположение мое незыблемо, даже если я не в храме служу, а с вами, в чумном городе, слово Божье несу. На то и послан я с добрым рыцарем Божьим, в помощь ему, Его Высокопреосвященством архиепископом Ланна. И коли нет тут святого трибунала, чтобы судить колдуна, я буду таким трибуналом. И негоже вам, добрым людям верующим, вставать на пути святой инквизиции из-за глупой корысти.

Возразить попу никто не решился.

Вопрос был исчерпан, как бы ни злились солдаты, ни один из них не осмелился перечить попу. Связываться с инквизицией — шутка ли! Они только поглядели на кавалера, но тот произнес: