⠀⠀
Когда Роха говорил, что приведет сброд и шваль, он не врал. Волков подъехал к этому сборищу, и при его приближении половина из людей даже не встала с земли до тех пор, пока их главный не рыкнул на них. Только тогда они стали шевелиться и строиться. Не слезая с лошади, кавалер разглядывал этих людей и ничего, кроме неприязни, к ним не испытывал. Доспех кое-какой у них водился, оружие тоже, даже пара мечей имелась, но ни одной пики, ни одной алебарды. Пара, всего пара неказистых и немолодых арбалетчиков со старыми арбалетами. Солдаты эти больше напоминали дезертиров, чем добрых людей. А на лбу одного так и вовсе красовалось клеймо. Кавалер напротив него остановился и спросил:
— Вор?
— Так то давно было, — нагло заявил клейменый. — Сейчас солдат.
Волков поехал дальше, остановился еще у одного неприятного типа, тот был в дорогом рыцарском шлеме, худой, с недобрым взглядом.
— Под чьими знаменами воевал? — спросил у «рыцарского шлема» кавалер.
— Под разными, — буркнул тот.
— Под какими разными? — чуть склонился с коня Волков.
— Да всех я и не припомню, — с раздражением отвечал «шлем», — что мне их, в поминальную книгу, что ли, записывать.
И тут к Волкову быстрым шагом подошел их главный. Был он не стар, лет за сорок слегка, бодр и крепок. Доспех имел хороший. Из-под шлема торчал его крупный нос, красный от полнокровия, и под носом были усы — пегие, торчащие в разные стороны щетки. Бодрый шаг и четкость движений говорили о его неплохом физическом состоянии. Он заговорил с солдатом в рыцарском шлеме:
— Эй, Вшивый Карл, обращайся с господином кавалером повежливее. Не то пойдешь на вольные хлеба.
— Да я и ничего, — сразу сбавил спесь солдат в рыцарском шлеме. — Он спросил, я ответил.
— Повежливее отвечай, болван, ты не в кабаке, — и тут же продолжил, обращаясь уже к Волкову: — Разрешите представиться, господин кавалер, капитан Пруфф. Иоган Пруфф. Воевал под знаменами Его Высокопреосвященства два похода, под знаменами ландкомтура Корененбаха дважды был в осаде, под знаменами юного графа Филленбурга, — он понизил голос, — сына нашего архиепископа, сбивал осаду с Ланна, был в сражении при Реденице. Четырежды ранен.
— Так вы капитан? — спросил Волков, делая вид, что осматривает окрестности. Даже руку к глазам приложил, чтобы солнце не мешало глядеть.
— Да, господин кавалер, — продолжал Пруфф.
Господин кавалер так и не нашел того, что искал, и спросил:
— Капитан, а это все ваши люди или у вас есть еще человек четыреста, пара лейтенантов, два-три ротмистра, десяток сержантов? И еще я не вижу пик у ваших людей, наверное, они в обозе. Раз вы капитан, у вас, скорее всего, есть обоз телег из двадцати, и лошади, и возницы, и кашевары. Штандарт у вас должен быть, где ваш штандарт, не вижу?
— Ничего такого у меня нет, — абсолютно не смущаясь, отвечал Пруфф.
— А зарплату вы хотите, как и положено капитану, десять офицерских порций?
— Именно такую и хочу, как и положено капитану, — заявил капитан.
— Ты бы не зарывался, Иоган, — заметил, подходя к ним, Скарафаджо, — ты хочешь получить за дело тридцать монет, хотя весь твой сброд не стоит столько.
— Мои ребята стоят пятьдесят монет за две недели, — заявил капитан Пруфф, — это проверенные люди.
— И где ты их проверял? — Роха откровенно смеялся. — В трактире?
— Подожди, Роха, — сказал Волков. — У меня всего сорок пять талеров, и других не будет. У вас, — он еще раз окинул взглядом людей Пруффа, — тридцать два человека. Дам вам сорок пять монет на всех. Это вместе с вашими порциями.
И тогда капитан отозвал его в сторону, чтобы никто не слышал. Волков поехал вслед за ним. Отойдя на нужное расстояние, капитан заговорил:
— Мне нужно двадцать два талера, а вам не требуется много людей. Предлагаю взять двадцать три человека, выберу лучших и уговорю их на талер.
— Выбирайте лучше местных, — чуть подумав, отвечал кавалер, — пусть все будут местные и пусть будет двадцать три, но скажите, что оплата последует только после дела. Вперед никто ничего не получит.
— Но мне нужно вперед, — заявил капитан.
— Никто ничего вперед не получит, — твердо повторил Волков.
— Мы можем оттуда не вернуться.