Волков посмотрел на него пристально, подозревая, что мастер шутит, но Пилески не шутил.
— Место доброе, — видя недоверие кавалера, заговорил Рудермаер, — мы его вычистим, меж заборами ворота поставим, тут будет уютно, и лишних никого, за стеной ручей недалеко, выроем колодец: своя вода всегда на пользу. Кузню разместим у стены, а на нее думаю домик поставить, мы с Виченцо жить там будем. Нам боле негде. А если с крыши домика лестницу вверх положить, то на городскую стену вход получится.
— Сюда и подвода не пройдет, — резонно заметил Ёган.
— Не пройдет, — согласился мастер, — а нам и не нужно будет, нам на месяц сорок корзин угля да два пуда железа потребуется, сами притащим.
Кавалер молчал, продолжая осматриваться, место было тихое, это ему нравилось, и мысли мастера о воротах и лестнице на стену тоже. Но он все-таки сомневался.
— Тут вон сколько убирать нужно, — наконец произнес Волков, — как тут все это убрать? Куда нести?
— Господин, — Пилески засмеялся, — это как раз плевое дело. За три дня управимся.
— Да, — поддержал его Рудермаер, — за три дня все будет чисто. В городе сейчас многие за хлеб работать будут. За талер все вычистим, а еще за три колодец выроем. Вот в том углу.
— Значит, сто семьдесят два талера все будет стоить? — задумчиво переспросил кавалер.
— Вроде так, чаны для выпарки селитры медные, два надобно, да чан для смешивания, да для жарки угля, да две наковальни, длинная и рабочая, да стол железный, да веретено для точки ствола, оно очень дорогое, да…
— Я понял, — прервал его Волков.
— А брус с доской, — добавил Пилески. — А работы? Вот так и набегает такая прорва денег. У нас список есть, там все прописано.
— Ну что, кавалер, решайся уже, — заговорил Скарафаджо, — ты ж всегда знал, где жирно, где монет раздобыть, я побиться об заклад готов, что ты и здесь не прогадаешь. Тебя ангел в лоб поцеловал.
— Об заклад готов биться? — переспросил кавалер, Роха его заметно раздражал, — а поставишь что: бороду грязную или деревяшку свою? — Роха хотел было что-то сказать, да кавалер продолжил: — И деньга у меня водится не потому, что меня ангел целовал, а потому, что я копил ее всегда, и я не хочу выбросить все то, что собрал, на ветер. Серебро это давалось мне кровью и увечьями, а не торговлей, как купчине.
— Да знаю я, Фолькоф, знаю, — проговорил Роха, словно оправдывался. — Просто я верю, что у нас все получится. Понимаешь? Нам судьба тебя послала.
Кавалер молчал, продолжая оглядываться, и наконец произнес:
— Ладно, поехали в магистрат, купим эту помойку, а вечером чтоб список всего, что нужно, с ценами, у меня был.
— Так я сейчас его вам дам, — аптекарь достал из-за пазухи бумагу, — вот он.
— Все, что покупать будете, и где будете платить, — продолжил Волков, — будете делать при моем человеке.
— Мы согласны, — сообщил Роха.
— А если где обмануть меня попробуете, — Волков склонился с коня и показал всем троим кулак, — всех убью.
— Мы согласны, — подтвердил храбрый мастер Рудермаер.
А вот Роха и аптекарь промолчали, видимо, на это они были не готовы.
⠀⠀
Бумагу на собственность земли, что у западной стены, ему выдали быстро, но, как и всегда бывает, не все пошло гладко. Там, в холодном магистрате, второй писарь земельной канцелярии, что одет был в добротную куртку с мехом и шапочку, всем своим рыбьим лицом выражая скуку, поинтересовался:
— А с какой целью приобрели сей надел, для проживания или ремесло какое затеяли?
— Жить там буду, — соврал кавалер.
— Тогда с вас еще шесть талеров сбор за мусор разовый, да еще годовой пол талера, да городской налог семьдесят крейцеров, а коли конюшни ставить будете, так еще сорок крейцеров за год.
— Не буду я там жить, пекарню поставлю, — зло буркнул Волков.
— Так вы пекари? — бесстрастно уточнил второй писарь земельной канцелярии.