– Нет здесь никакого колдовства, это обыкновенные светлячки. Просто я их попросил, чтобы они по десять минут в начале каждого часа вдоль тропинок летали. Услышат, как Каркало каркает – и сразу на тропинки. Вроде забавы. На целую ночь мне их просить неудобно: у них как-никак тоже своя жизнь имеется – любовь, семья, дети. Зато, когда тропинки освещены, люди заблудшие дорогу домой находят, зверям это для безопасности, а существам просто весело.
– Здорово. А змейку тоже вы за мной послали? – спросила Аля.
– Какую ещё змейку? – удивился Леший.
– Золотую змейку. Она увела меня с тропинки в пещеру, когда мы с Вилли шли на праздник.
Леший улыбнулся.
– Я увидел тебя впервые по бякобуку, когда ты подсматривала в пещере за Большим Советом: в пещере ведь повсюду колдокамеры. Конечно, подключиться к ним нелегко – это сверхсекретно, пароль знает только одна Верховная. Но на то я и колдун, – Леший усмехнулся. – Я понял, что ты попала в беду, и тут же отправил к тебе на помощь Мишеля. Но я не посылал никакой змейки.
– А кто же тогда её послал?
– Наверное, это была твоя судьба. А как выглядела та змейка?
– Золотистая, очень яркая, блестящая, с красивым узором на спине.
– Это хорошо. Хуже, если бы она была чёрной, или темно-зелёной. Мне кажется, Аля, я в тебе не ошибся. Только ты можешь нас спасти. Змейка встречается на пути не каждому, а только избранным.
– Вот видишь, Вилли, я же тебе говорила, что я не такая как все, а ты не верил! – затараторила Аля.
– Ух, мне кажется, всё это очень опасно для Али, – сказал Вилли. – А вдруг с ней что-нибудь случится, а я не смогу помочь?
Леший кивнул.
– Ты прав, Вилли: Але придётся несладко. Хорошо, что у неё есть друзья. Теперь мы всегда будем с вами на связи, пока всё не закончится. Знайте: наш бякобук постоянно включён для вас. Достаточно одного слова – и вы увидите меня и Добрыдня. Надеюсь, что это хоть немножко поможет вам, поддержит в трудную минуту.
– Ну хватит о делах, деточки, – спохватился Добры день. – Царство царством, а чай надо пить.
– Да поздно уже, нам домой пора…
– Нельзя так говорить. Неприлично, обидите хозяина. Я свежий заварил. С мятой, с мелиссой.
Добрыдень расставил на столе нарядные фарфоровые чашки, корзинку с бубликами, сушками и вафлями с начинкой из варёной сгущёнки. Взял с печи пузатый красный чайник и принялся разливать чай.
– Смотри, чайник, как у нас, – Аля пнула Вилли ногой под столом. Вилли подскочил от неожиданности, нечаянно толкнул Добрыдня под локоть, тот опрокинул чашку, и на столе начала расползаться коричневая лужица. Поначалу все немного растерялись и молча наблюдали за тем, как тоненькие струйки чая растекаются по клеёнке, подбегают к краю стола и стекают вниз, на пол. И вдруг началось что-то невообразимое! Струйки снова стали возвращаться на стол, как будто притянутые неведомой силой. Лужица чая на столе росла и росла, пока не приобрела круглую форму. Из центра лужицы высунулся костлявый палец, а потом показалась уродливая весёлая рожа.
– Это Водяной, – шепнул Вилли Але на ухо.
– Фу, что за гадость вы пьёте? – спросила рожа.
– Чай с мелиссой, с мятой, с чабрецом. Угощайся, пожалуйста, Вадик, – слегка заикаясь, сказал Добрыдень.
Водяной расхохотался.
– Нет уж, спасибочки. Не чай, а жижа болотная. А это что за чучела? – костлявый палец медленно повернулся в сторону бяки и ухаря.
– Сам ты чучело! – Аля рванулась вперёд, чтобы стукнуть Водяному по лбу кулачишкой, но Леший вовремя её удержал.
– Зачем явился? Чего тебе здесь надо? – строго спросил Леший.
– Да так, попугать пришёл. Дома-то, в озере, уже никто не боится – привыкли. А вам во сне приснюсь, если повезёт.
И рожа оскалилась так страшно, так выпучила глаза, что и вправду сгодилась бы для ночного кошмара.
– Убирайся! – Леший выбросил вперёд кулак и резко разжал пальцы. Губы его зашевелились, шепча какие-то непонятные слова.
Водяной нырнул обратно в лужицу чая, изображение померкло, лужица на глазах стала высыхать и вскоре испарилась совсем. На клеёнке не осталось и следа.