— Не благодари, — хмыкнул я и слегка постучал пальцем по своему виску. — Вот этим надо думать чаще. Хоть бы сказал, что ты там высматриваешь.
— Да понятно… — пробурчал Акулыч и стянул с себя одежду, оставаясь в семейных трусах. — Ладно, я немного ополоснусь.
Секунда, и он исчез под водой.
— Ой, там же вода ледяная! — округлила глаза Настя.
— Не переживай, Настюш, он у нас парень закалённый, — улыбнулся я в ответ.
В течение дальнейших пяти минут мы сняли коньки, поговорили насчёт погоды, и батя перекинулся парой слов с седым телохранителем княжны.
— Говорит, нам надо уходить, — обратился он ко всем. — Акулыч там скоро?
— А что случилось? — поинтересовался я.
— Погода портится, — ответил седой маг, и в кармане у него что-то запищало. — Скоро в этой зоне ветер усилится. Приборы редко обманывают.
— Зови Акулыча, — тревожно посмотрела на меня маман.
А её хлебом не корми — дай только поволноваться. Я втянул носом морозный воздух. Да, значительно холодает, и ветер усилился.
«Акулыч, а ну, бегом на берег!» — скомандовал я акулоиду, и тот через несколько секунд показался в проруби.
— Можно я ещё полчасика поплаваю? — умоляюще посмотрел он на меня. — Вода — чистейшая!
— Не можно, — махнул я акулоиду. — Вылезай, говорю. Погода портится.
Евграфий Романович наконец-то отвлёкся от своего занятия, сложил приборы в чемоданчик и таинственно улыбнулся. Явно что-то задумал.
Чуть позже, загрузившись в вездеходы, мы спешно покинули место развлечения. Ещё не доехали до границы аномальной зоны, как внезапно погода поменялась.
— Топи! — крикнул на водилу седой маг. Вездеход взревел, словно раненый зверь, и рванул с места.
Ещё полминуты в снежной метели и — щёлк! — будто кто-то щёлкнул выключателем. Осень. Птички поют. Солнышко светит. Травка, местами ещё зелёная, колышется на ветру.
— Вот так мы и живём, — ухмыльнулся седой маг, оглядывая нас весёлым взглядом.
— А были попытки исправить это? — обратился к нему артефактор.
— Что? — растерялся седой маг. — Зону вечной мерзлоты? Да, были попытки. Но магия льда настолько сильна в том месте, что все они провалились. И архимаги были здесь, и архитекторы, и консилиум учёных из Москвы. Кстати, он каждый год приезжает. А толку?
— Понятно, — хмыкнул Евграфий Романович. — Интересно…
— Что интересно? — спросил я у старика.
— Да многое интересно, — растянул он старческие губы в улыбке.
Странный старик. Неужели так на него повлиял магический фон, что он того… крышей двинулся? Надо бы за ним последить.
Чуть позже мы с родителями сели за стол в их спальне. В этот раз решили заказать ужин, по моей просьбе. Опять там за общим столом будет Настя, а я уже устал от её вопросов и бесконечных слов восхищения. Вот правильно говорят, что всего должно быть в меру. С нами вызвался поужинать и Акулыч.
— Серёг, тут такое дело… — ответил батя, дожёвывая блин с икрой. Он переглянулся с маман, и она кивнула. — Мы с мамой твоей заметили… в общем, заметили интерес со стороны Насти. Присмотрись к ней.
Я аж поперхнулся, и Акулыч тут же постучал мне по спине.
— Вы серьёзно? — кашлянул я ещё раз, глотнув кваса.
— А что, девочка хорошая, — маман поддержала разговор. — Мне улыбка её очень понравилась. Такая искренняя, светлая. Прям солнышко, а не ребёнок. Представляешь, какая красавица растёт?