Вот я начал формировать ледяные мишени. Питомцы накинулись на них, разрывая с десяток ледяных фигур за считанные секунды.
Так, значит, нужно что-то более массивное и долговечное. Сделаю-ка я большого монстра. Образовав в полусотне метров от себя большое водяное пятно, высотой под четыре метра, попытался хотя бы примерно сформировать форму чудовища. Но из меня скульптор, как из Грабби пушистый котёнок.
Когда получилось что-то вроде гигантского хищного и многолапого снеговика, я решил, что достаточно. Заморозил большую фигуру.
Только хотел направить Акулыча с питомцами на штурм босса, как услышал в стороне тихое хихиканье.
Это ещё что за новости⁈ Я увидел ту самую колдунью Авдотью. Точнее, мошенницу, выдающую себя за великую магичку.
Она пробежала вокруг меня, хихикая, и разбросала какой-то пепел.
— Не вырвешься… Застрянешь… Сгинешь, и-хи-хи-хи-хи, — бурчала она под нос, доставая из-за пазухи какой-то засаленный веник.
Я прыснул со смеху, просто не удержался. Акулыч замер в сторонке, растерянно улыбаясь. Но он был готов среагировать в любой момент, как и питомцы.
Бабка продолжала наяривать веничком, бегая по кругу. Вот же неугомонная! И откуда у неё столько энергии? Может, коктейли какие пьёт энергетические или батончики жуёт, похожие на те, что мы пробовали во время прогулки с Юленькой?
— Ты сгинешь, и-хи-хи-хи! — визжала Авдотья, приплясывая.
О, боги, она уже муку рассыпает, а второй рукой закидывает в образованный круг непонятный гербарий. Что-то вроде водорослей.
Затем забегала вокруг питомцев и Акулыча.
— Может, среагировать? — вздохнул он, умоляюще посматривая на меня. — Она же психованная.
— Подожди, ещё немного понаблюдаем, — хохотнул я.
Тут бабка повысила голос:
— Червячок лесной, мозжечок больной, забытые, тиной покрытые…
Затем Авдотья замерла, выдохнула, присела на травку, чтобы отдышаться.
— Женщина, вы мне мешаете тренировать питомцев, — обратился я к лжеколдунье.
Бабка искоса посмотрела на меня, прищурившись.
— Ты ничего не сможешь сделать… — улыбнулась она, показывая кривые зубы. — Я тебя замуровала… и твоих питомцев.
— Ну всё, уходи отсюда, «великая колдунья»… Колдуй баба, колдуй дед, понимаешь… — я шагнул вперёд и не смог пройти дальше.
Какой-то невидимый барьер удержал меня. Что⁈ Какого чёрта⁈
— Ага! А я говорила, — Авдотья показала на меня пальцем. — Я же сказала, что не пройдёшь! Большой помог мне!
Что за херня⁈ Кто это такой⁈
Я кивнул Акулычу. Никакие привороты, травы и прочая херня не действуют на монстров. Это даже школьник знает.
Акулоид спокойно вышел из круга, подошёл к бабке сзади и положил на её плечо плавник, трансформированный во что-то наподобие весла.
— Хватит уже… — сказал он.
— Ах ты, ирод окаянный! — отпрыгнула от него бабка. — Всё-таки выбрался, нечистый! Надо тебя закрыть! Срочно!
— Бум! — Акулыч шлёпнул её по темечку, и бабка упала навзничь.
Я вышел из круга беспрепятственно — ведь непонятный заслон пропал — подошёл к бабке и присел перед ней на корточки.