Далее следуют легкий ужин и долгожданная горячая ванная. Теплый приятный расслабляющий пар и ароматное мыло, которым я остервенело смываю с тебя остатки непростого дня.
Сама моюсь. Мне непривычно, когда за мной ухаживают. Чувствую себя бытовым инвалидом. И чтобы не показаться странной в глазах прислуги, прошу меня просто оставить одну.
Правда, когда остаюсь наедине с собой, все произошедшее обрушивается на меня уничтожающей волной.
Всхлипывая, зажмуриваюсь. Я пытаюсь изгнать из своей головы образы этой твари, а они словно нечто липкое, въедливое впиваются в мое сознание.
Натираю кожу до скрипа и кажется, на ней все-равно невидимая грязь, от которой невозможно избавиться.
Наверное моя мнительность работает против меня, потому что на своем запястье я замечаю странные покраснения, похожие на невнятные и пока плохо сформированные линии.
Глава 18
Что это такое?
Ополаскиваю руку от мыльной пены, присматриваюсь.
Какие-то покраснения, проступившие на коже. Непонятные, нечеткие, но во мне просыпается тревожность.
Смотрю на непонятный след на запястье и возникает чувство, что еще немного и он сформируется в узор. Или это самовнушение.
Тряхнув головой, несколько раз активно провожу мочалкой по этому месту.
Вспоминаю, хватала ли меня тварь в топях за руку. Может я просто поцарапалась?
Точно поцарапалась. Однозначно.
Но тревога никуда не уходит.
Когда заглядывает служанка с целебной настойкой из трав от Александра и заодно убедиться, все ли у меня в порядке, прошу принести бинт.
— Вы поранились? — ахает она. — Давайте лекаря позову.
— Лекаря не надо, только бинт. Заранее спасибо.
Хлопнув глазами, женщина выполняет просьбу и возвращается со всеми необходимыми принадлежностями, включая какие-то мази.
Отбиваюсь от ее предложений помочь и жду, когда она уйдет.
На всякий случай заливаю повреждение чем-то напоминающим спирт, вдруг инфекция. Затем заматываю. Внутреннее чутье подсказывает, что лучше никому не показывать свою руку.
Вообще никому, особенно Александру.
С его параноидальной подозрительностью — пусть лучше не сомневается в том, что я просто поранилась.
И почему у меня такое чувство, что для меня наступают персонально темные времена и крах всем безоблачным планам.
Вроде ведь все идет как по маслу. Только Ройс, которого я подозреваю в покушении на меня, разгуливает поблизости.
Как он вообще попал на территорию Блеквудов и зачем ему это? Валери хотел приятное сделать, или просто личные счеты? Кто знает, вдруг ему тоже Уинтер успела насолить.
Откровенно говоря, засыпать страшно.
На поляне много людей, но они нисколько не смущали Хорста, когда он угрожал мне арбалетом. Это было днем, а не ночью, когда многие уже разбрелись по шатрам.
Не буду заниматься самообманом — много народу в моем случае ни в плюс, ни в минус.
Кладу под подушку столовый ножик, прихлопываю и забираюсь под одеяло.