Почему даже у больных извращенок есть мифриловые и орихалковые жетоны, не говоря о таком большом количестве золотых.
— Хм. — Делаю не менее извращенное лицо.
— Тогда, сестрица, как насчёт того, чтобы отойти и поиграть отдельно, только я и ты. — Выдвигаю соблазнительное предложение.
— Ещё не дорос, я вообще-то люблю сильных искателей приключений. — Не верит она в мою силу, видя на мне бронзовый жетон, высовывая дразнящий язычок.
*Щёлк*
После моего щелчка все зомби в округе падают окончательно.
— После этого задания мне выдадут адамантовый ранг. — Гордо заявляю.
— Вот это мне нравится гораздо больше. — Понимает Клементина, что игрушку можно не только помучить, но и поиграться. Ещё не подозревая, что в роли игрушки выступает именно она.
— Я как раз знаю хорошее место для игры. — Хитро смотрит на меня девушка.
— Тогда веди и не волнуйся, обнимашек не будет. — Успокаиваю психопатку.
— Какие ещё обнимашки? — Не понимает она.
— Я о том же, лучше тебе не знать. — Вспоминаю её смерть.
— Хи-хи, ну ты и псих. — Похихикивает она в кулачок, идя к месту нашей битвы, соблазнительно виляя бедрами, на которых звенели жетоны погибших и замученных людей.
Остальная мою группа осталась разбираться с Каджитом, а с Клементиной пошёл только я и дракончик в невидимости.
Пришли мы в какой-то обветшалый склеп, а остановилась она только когда услышала стрекот молнии в небе.
— Похоже, Каджит там веселиться во всю. — Прокомментировала она использование навыка.
— Да вроде у него не было с собой лунного сахара. Или он занимается контрабандой, как его сородичи. — Задумчиво потираю подбородок.
— Ха-ха, ты такой смешной. — Подходит она ко мне в плотную, ведь я отставал от неё всего на 2 шага.
— И не боишься меня, пип. — Дотрагивается она до моего носа.
— А чего мне тебя бояться? У тебя же такие красивые глаза. — Смотрю явно не туда. Максимум, на который она тянет, это победа над этим вместилищем.
— Ну как же, у меня столько жетонов авантюристов, которых я лично убила. — Строит она хищно-маньячкое личико.
— Они делают тебя ещё прекраснее. Я тоже собираюсь убить сегодня пару, а может и пару десятков авантюристов. — На мой личный взгляд, они действительно придают ей особый шарм.
— Оооо, так ты в меня влюбился? — Строит она трогательное лицо.
— Была бы ты хотя бы сто пятидесятого уровня мне пришлось соврать, ответив да. А так могу сказать своё честное нет. — Отказываюсь от такой шизы, в виде любви к психопатке. Мне бы своих в Назарике вывести, что возможно от неё на самом деле не далеко уехали.
— То-есть ты не хочешь вот такие прелести? — Начинает она тискать свою грудь и даже специально наклоняется.
— Давай так, если ты победишь, то сможешь делать с моим телом всё, что захочешь. — Предлагает она какую-то странную сделку.
— А если ты победишь? — Пытаюсь понять вопрос ставки.
— То уже я буду делать с твоим телом всё, что захочу! — Строит она похабную рожицу.
Как-то это глупо, это даже не ставка. В любом бою так обычно и происходит. Это буквально пустые слова, потому-что без них ничего не поменяется.
Я понимаю, что она хочет сыграть на гипотетическом желании азарта, чтобы после увидеть у меня на лице ещё больше отчаяния. Но это как-то легко.