Читать книгу «Река течет через город. Американский рейс» онлайн.

— Когда где, — сказал он.

— Ничего он не делает, филонит всю неделю и только ждет субботы и воскресенья, чтобы пойти на танцы, — сказала мать.

— Не могу решить. То ли поступить в пограничники, то ли в тюремную охрану, — сказал брат.

— Не пори чепуху, черт возьми, — сказал я.

— А почему бы и нет?

— Это не профессия для нормального человека.

— А чем плохо быть пограничником? Я знал несколько пограничников во время войны, они были вполне порядочными, уважаемыми людьми, — сказал отец.

— Я еще вот о чем думал: а что, если пойти в море? Я ведь закончил среднюю школу, со временем мог бы стать штурманом или даже капитаном, — сказал брат.

— Нет, нет! Сперва практикантом к леснику и затем в Эвоское лесоводческое училище, как твой отец. Уж я пыталась ему это растолковать, да он матери-то не верит. Может, ты, Ильмари, хоть немного поговорил бы с ним, поучил уму-разуму, — сказала мать.

Мы пили кофе, и мать потчевала нас булочками и пирожными, объясняя, что она пекла сама и как это делается; брат поставил чашку и тарелочку с булкой на подлокотник, ел молча, и лицо его раскраснелось; отец продолжал раскачиваться в качалке и не обращал внимания на призывы матери пить кофе.

— На зарплату лесотехника мы тут всю жизнь прожили, и детей вырастили, и никогда без хлеба не оставались, хотя жизнью на широкую ногу никогда похвастаться не могли, верно я говорю, а, отец? — сказала мать.

— Так точно, — сказал отец. Он наконец-то встал с качалки, подошел к столу, взял кофе и побрел обратно — в одной руке чашка, в другой трубка.

— Мы опирались на слово божье, и вам советую строить свою семейную жизнь на том же, — сказала мать. — Да, — боязливо вставила Анники.

Я встал и пошел в другую комнату, чтобы не слушать всего, что сейчас последует, но все же слышал в раскрытую дверь. Мать первым делом пообещала помолиться за нашу с Анники жизнь, чтобы нам легче жилось, чем довелось ей самой, потом похвалила сама себя, ибо без нее не было бы и того, что есть, долг за дом как-никак выплачен и участок собственный, даже сколько-то денег в банке, но это благодаря тому, что она сама за всем присматривала: отец-то этакий растяпа, да и меньшой сын, видать, пошел в отца; Анники следует хорошенько за мной присматривать, не важно, что я сейчас работящий и порядочный, небось все-таки унаследовал кое-что от отца, хотя и кажется, что здравомыслием пошел в мать.

— Лучшего сына ты у нас получишь, тут и говорить не о чем, — сказала мать.

И я услышал, как отец сказал:

— Да будет тебе, мать.

— Но это же правда.

— Можешь проверить, — включился и брат, но это никого не рассмешило.

Я смотрел в окно. На поле кучи сахарной свеклы и ботвы были припорошены снегом, озеро у берега обледенело, и лодки лежали, перевернутые, на берегу, к середине озера была открытая вода, она казалась серой, а еще дальше, между островами, — голубой, ясной и холодной.

Мать рассказывала, как отец еще в пятидесятых годах хотел податься куда-нибудь попытать счастья, но она не пустила, не понимала, как же это — слоняться по стране с маленькими детьми! Да, в отцовском роду передавались ио наследству такие черты характера, но им ни на йоту нельзя уступать, ни в чем! Я вернулся в гостиную и сел за стол. Мать догадалась замолчать, не дожидаясь, пока я выскажусь неодобрительно.

— Если кофепитие закончено, мне бы хотелось немного показать Анники нашу деревню, — сказал я.

— Да что тут показывать городскому человеку! — Мать усмехнулась, качнулась вперед-назад на стуле, всплеснула руками и засмеялась так, что пришлось вытирать слезы.

— Ну, немножко осмотрим то, что есть, — сказал я.

— Во всей деревне нет ничего, кроме двух лавок и двух пропахших потом кабаков! — Мать продолжала смеяться.

— Сходим хотя бы на берег озера, — сказал я.

— Да и там сейчас мокро и грязно. Лучше уж сидели бы дома.

— Надо же им подышать свежим воздухом, — вступился за нас отец.

— Побудьте лучше во дворе, — сказала мать.

— Мы все-таки сделаем небольшой кружок по деревне, — сказал я.