Читать книгу «Река течет через город. Американский рейс» онлайн.
От его принципов мне не было никакого проку. Я пошел вниз и взял пальто. Проштемпелевал карточку прихода-ухода, чтобы все было сделано по закону, вышел во двор и направился пешком в город. Опять слегка подморозило, и снег падал большими легкими хлопьями, которые задерживались на одежде и лице. Вдалеке на севере виднелся кусочек синего неба, но на него наползли тучи.
Я пошел в город. После виадука свернул направо в сторону вокзала и зашагал по улице дальше. Снегопад усиливался, ветер мел снег между домами и на перекрестках.
Возле станции я услышал, что меня окликают по имени, и остановился глянуть — кто бы это мог быть. Пихлая-младший с непокрытой головой и в зимнем пальто стоял у подъезда гостиницы и махал мне рукой, затем почти бегом поспешил через дорогу.
— Я иду навестить отца, пойдем со мной, — сказал он, от него несло пивом, но, похоже, он не был пьян.
— Не знаю... — засомневался я.
— Безо всяких... пошли, — настаивал он.
— Правда, он написал мне письмо, — сказал я.
— Не тебе одному, — сказал Пихлая, и я добавил, что он писал мне и об этом.
— Ну пойдем же, ему это будет приятно. Никто не ходит его навещать, кроме меня и моей невесты.
— У тебя есть невеста? — спросил я.
— Есть, есть. — Пихлая кивнул утвердительно.
— Та самая, магистр?
На это Пихлая скорчил жуткую гримасу, и я понял, что так оно и есть. Я глянул на вокзальные часы — Анники придет с работы лишь через два часа, и у меня времени достаточно. Мы сели в свободное такси, стоявшее перед вокзалом, и велели ехать к больнице. Таксист повез нас под Северным виадуком и мимо кладбища. Возле кладбища Пихлая сказал: «Вот там скоро будем корячиться, прощаясь с отцом». Я спросил, как здоровье профессора, и Пихлая ответил, что дни его сочтены.
Таксист высадил нас на пандусе перед больницей, и мы вошли в вестибюль. Старуха сиделка ворчливо принялась втолковывать нам, что для посещения есть установленное время, но, когда Пихлая объяснил, какого больного мы пришли навестить, все же согласилась пустить нас в отделение.
По коридору Пихлая шел впереди меня. Нам навстречу попадались больные в казенной одежде — пижамах и плохо сидящих халатах, на ногах у них были шлепанцы. Стало грустно, неловко было смотреть на них, словно они какие-то ненормальные.
В отделении мы сказали сестре, зачем пришли. Она сказала, что профессор в своей палате и очень плох, и позволила нам пойти к нему. Пихлая знал, в какой палате отец, пошел по коридору, поглядывая на номера, и наконец постучал в одну из дверей. Внутри ничего не было слышно. Пихлая приоткрыл дверь, заглянул в палату и вошел, я последовал за ним. В палате было пусто, постель не застлана, на столике цветы в стеклянной вазе, на стене — аппараты, трубки и вентили.
— Он куда-то вышел, — сказал Пихлая.
Мы уселись — я на стуле, а Пихлая на краю постели — и стали ждать. Я почти сразу же встал и глянул в окно, увидел больничные здания и сосновый лес за больницей. Снег падал так густо, что города не было видно.
— Тут совсем нет его вещей, — удивился Пихлая, заглянув в шкаф и на полочку для газет под столом. Он сказал, что отец держал там свои книги.
Пихлая вышел в коридор и сразу же вернулся вместе с рассерженной сестрой.
— Но ведь он даже не смог бы сам встать, — сказала сестра.
— Однако же он ушел, — сказал Пихлая.
— Он, что, ненормальный? — спросила сестра.
— Да кто же добровольно согласится здесь остаться, — сказал Пихлая.
— Ну спасибо, — съязвила сестра.
— Чесали бы меньше языками и лучше следили бы за больными, — заметил ей Пихлая.
— За всеми сумасшедшими тут не уследишь! — рассердилась сестра.
Они пошли в коридор, сестра созвала сиделок, спросила их о старике профессоре, и в коридоре забегали и загалдели. Я вышел из палаты, Пихлая стоял возле дежурки отделения. Глядя на бегающих взад-вперед сиделок, я направился к Пихлая.
— Он действительно удрал, — признала рассерженная сестра, подойдя к нам.
— Поздравляю, — сказал Пихлая.