— Они были позади машины.
— Кто начал?
— Кто начинает в такой пьяной драке?
— А Калерво мог так сильно его ударить?
— Они были до того набравшись, что на них дунь — и все попадают носом вниз.
— Но кто-то все-таки его ударил.
— Я не видел.
Я встал и выглянул в окно. Такси Ээро стояло внизу под окном; на дороге перед кооперативным магазином, между уличными фонарями, собралась группа парней. Они выглядели черным пятном, на фоне которого двигались яркие точки — горящие концы сигарет. Вдалеке, за озером, виднелись огни мчавшихся машин, и огни домов, и уличные огни соседней деревни.
— Это может кончиться для Калерво тюрьмой. Но я все выясню. Если он не ударил, то и в тюрьму его не посадят. За это еще можно потребовать приличное возмещение убытков, — сказал я.
— У Нурминена жена и дети в Пиетарсаари, — сказал Ээро.
— Ах, вот как!
— Но он, говорят, много лет о них не заботился.
— Придется им платить, — сказал я. — Неужели ты допустишь, чтоб свершилась несправедливость, если все-таки что-то знаешь?
Па это Ээро ничего не сказал, выпил кофе с блюдечка, доел булку и закурил сигарету. Он поставил чашку на стол, поверх журнала, а блюдечко рядом с чашкой и сходил к книжной полке за пепельницей. На книжной полке стояли телевизор и спортивные призы Ээро.
— Ты уже давал полицейскому свидетельские показания?
— Да.
— И что ты ему сказал?
— То же самое, что и тебе.
— Мне ты ничего не сказал.
— Что, может, Калерво и ударил Нурминена. Там уже долго шла перебранка, точно я ничего утверждать не могу.
— Ну ладно, — сказал я.
Обошел стол и вышел через кухню на лестницу. Ээро проводил меня до верхних ступенек.
— Я, слышь-ка, этой машиной на хлеб зарабатываю, — сказал он.
Я спустился по лестнице и пошел через кухню бара, в кухне на плите подогревалась большая батарея откупоренных бутылок пива: пожилым мужчинам нравилось теплое пиво.
В баре я сел за свой прежний стол, бутылку мою кто-то допил, в стакане пиво еще осталось. Пьяный сборщик объявлений сказал, что это он допил мою бутылку, думал, я не вернусь. Я пошел за новой бутылкой, спросил, хочет ли он тоже, он хотел. Ээро выглянул в бар из двери кухни, поглядел на сидящих, но сам в бар не вышел.
— И не пытайся меня задабривать, — сказал сборщик объявлений, когда я наливал ему пиво в стакан.
— Попытаться всегда стоит.
Он быстро выпил всю бутылку, другие сидевшие за столом ничего не сказали. Я достал из кармана пачку сигарет, угостил всех, закурил сам и отпил пива.
— Что Ээро сказал? — спросил сборщик объявлений.
— Что он ничего не видел.