Не тот тип.
Я в ярости, что он вторгся в мою квартиру. Я в ужасе от того, как легко ему это удалось.
Но больше всего меня это заводит.
Я не знаю, в какую игру играет Сэм, но она приняла опасный оборот. Он пометил меня, а теперь пометил единственное место, которое я называю своим. Это сообщение, на которое я должна ответить пулей, нанесенной губной помадой, но я не могу игнорировать скручивание в животе или невыносимую боль между ног.
Мысли о нем поглощают меня, когда плотская потребность берет верх. Я закрываю глаза, в них плывет слабое оправдание, когда моя рука скользит за пояс моих шорт. Это будет почти так же, как если бы мы пришли вместе…
Сэм…
Однако в тот момент, когда мой палец скользит между моих влажных складочек, мои глаза распахиваются в ужасе. Это то, чего он хочет… Разозлившись, я вытаскиваю руку из шорт, эластичный пояс с хлопком возвращается на место.
Нет. Я не доставлю ему такого удовольствия.
— Хорошая попытка, придурок. Наклоняясь, я открываю дверцу шкафчика под прилавком, сильно ударяя ею по деревянному основанию. Вооружившись полотенцем в одной руке и Виндексом в другой, я иду, чтобы стереть все его следы… и тут застываю.
Потому что какая-то испорченная, мазохистская часть меня этого не хочет.
Здравый смысл подсказывает мне, что я иду на опасный риск, оставляя все как есть, но логика сейчас не контролирует ситуацию — это похоть.
Разочарованно вздыхая, я бросаю полотенце и свою одежду в кучу на полу ванной. Меня не волнуют последствия, когда я включаю душ на полную мощность и вхожу под водопад обжигающе горячего наказания.
Пока я намыливаюсь, образы Сэма всплывают в моей голове. Его рука качает его толстый член. Его лицо исказилось от макиавеллиевского удовольствия, когда он кончал с моим именем на губах.
Моя рука опускается ниже.
Нет, Лола. Не делай этого.
Я стискиваю зубы, заставляя свою руку вернуться вверх по телу, морщась, когда мои пальцы касаются все еще чувствительного бедра. Смахивая слезы с глаз, я опускаю взгляд на букву, которую он вырезал на моей коже. Я провожу пальцем по неровному изгибу, начинающемуся сверху, следуя по его запретному пути.
— S- не шлюха, Лола. Это Сантьяго.
Эти слова — острые осколки льда, вонзающиеся прямо мне в грудь.
Сделал ли он это из ненависти или это было что-то более мрачное?
— Черт бы тебя побрал, Сандерс… Быстро ополаскиваясь, я хватаюсь рукой за кран и сердито выключаю воду.
Почему я позволяю ему так себя вести?
Упираясь рукой в дверцу душа, я поднимаю с пола брошенное полотенце и оборачиваю его вокруг тела, не потрудившись сначала вытереться.
И тут я вижу это снова — его непристойную визитную карточку.
Срывая полотенце, я топаю к зеркалу и тру зеркало и раковину, пока они не становятся безупречно чистыми. Делая медленные, прерывистые вдохи, чтобы унять свой гнев, я поспешно вытряхиваю полотенце и снова оборачиваю им мокрую кожу.
Только тогда я понимаю, что натворила.
Вот тебе и очищение. Я только что обмазалась спермой своего преследователя.
Возвращаясь в спальню, я открываю шкаф, показывая ряд за рядом дизайнерские платья. Однако только одно бросается в глаза.
Одевайся, чтобы убивать…
Проглатывая все затянувшиеся сомнения, я тянусь за тем, которое, я знаю каждой клеточкой своего существа, мне не следует надевать.
Короткое, блестящее и серебристое.