Мужчина не стал ждать. Перед глазами мелькнули короткие широкие лыжи, Лера оглянулась и успела заметить, как бросилась собака, как мужчина ударил ее топором и как топор соскользнул с густой серой шерсти, не причинив вреда.
Зверюга отскочила и ощерилась. Желтые глаза ее горели ненавистью.
Волк… Никакая это не собака, а самый настоящий волк!
Не замечая, что всхлипывает от страха, Лера съежилась позади незнакомца. А тот ловко переставлял лыжи и все время держался лицом к зверю.
За широкой мужской спиной она опомнилась. У нее же целый арсенал против собак! Вряд ли волк сильно отличается от домашних сородичей — вон как кружит: тоже, гад, как и собака, не нападает спереди — все место уязвимое выискивает.
Замерзшими непослушными пальцами выхватила из кармана первое, что попало под руку. Баллончик. Краем глаза поглядывая на волка, определила, откуда бьет струя, и встала.
От страха ноги подгибались, а руки тряслись. Ну какая из нее воительница? Лучше уж не высовываться и не мешать. Этот незнакомец сам расправится со зверем, вон какой здоровенный. И топор ему под стать. Они на пару-то, поди, дерево с одного маха валят. Что ему одна зверушка?
Лера наклонилась в сторону, выглядывая из-за мужчины.
А волк словно ее и ждал. Стальная пружина мышц расправилась, и серое тело мелькнуло в воздухе. Лера присела. «Мама!»
Топор кровожадно свистнул, желая хряпнуть в мясо, в кости, и куда-то даже попал. Но в этот раз волк не отскочил. С глухим звуком он врезался в мужчину, и тот перелетел через Леру, теряя лыжи. Волк тоже упал, но тут же вскочил, рыча и поджимая переднюю лапу. Снег раскрасили бордовые кляксы.
Лера застыла, скорчившись, стиснув в онемевшей ладони баллончик и глядя в глаза напротив.
Бешеные глаза. Зрачки, как черные проколы в никуда.
Секунда растянулась в мучительное предчувствие конца. Вот клок пены срывается с острых клыков. Вот розово-черные десны обнажаются в торжествующей усмешке. Крик и движение сзади…
Волк прыгнул.
Лера завизжала, зажмурилась и вдавила кнопку что было сил.
В раззявленную пасть волка ударило едкое облако. Тяжелая туша налетела на Леру, выбила из легких воздух и откинула, как тряпичную куклу.
Волк заметался по поляне. Он хватал пастью снег и мотал башкой, подвывал, скулил и тер лапами морду.
Незнакомец, уже вновь на лыжах, подхватил оброненный топор. Напряженно следя за хаотичными бросками зверя, стал подкрадываться. На мгновенье открылся серый бок… Одним прыжком мужчина оказался рядом с волком и четко рубанул в основание черепа.
Вой оборвался, и волк упал. Мужчина ударил еще и еще. Под топором противно чавкало, трещали кости. Задние лапы зверя дернулись, судорожно вытянулись и замерли.
Мужчина прислушался, оглядывая лес. Было тихо, лишь качались ветки потревоженных кустов.
Лера зачерпнула пригоршню снега и прижала к лицу. Жгучей смеси из баллончика перепало и ей, и теперь кожа горела, словно ее натерли наждачкой. Пальцы же, наоборот, онемели и ничего не чувствовали. Еще, то ли от холода, то ли от пережитого испуга, но ее вдруг заколотило так сильно, что слышно было, как клацают зубы.
Мужчина что-то сказал. Лера толком не расслышала, но показалось, что говорил он не по-русски.
— Что? Повторите, — прохрипела она.
Мужчина недоуменно нахмурился, потом надел лыжи и, припадая на одну ногу, побежал в просвет меж кустов.
Лера высморкалась и еще раз хорошенько протерла снегом кожу. Глаза опухли и слезились, но как бы ни хотелось, трогать их было нельзя. Щурясь, она осмотрелась.
Вековые ели, истоптанная поляна, мертвый волк… Взгляд остановился на черном каменном пальце, указывающем в небо. Похож на давешний столб, только бюст маршала куда-то подевался.
На ощупь столб показался теплым. Лера обхватила его, прижалась щекой. Да, теплый! Но тепло стремительно таяло, растворялось в окружающем холоде. А еще он был шершавым. Никакой облицовки из шлифованного мрамора — просто шершавый необработанный камень.
И за ним в строгую линию выстроились еще два таких же.
Лера всхлипнула.
Столбы не те, и парк не тот. Вместо берез, осин и тополей — высоченные сосны и разлапистые ели.