— Готова!
— В таком случае, решите задачу, — указав на стену с какими-то записями, магистр озвучил условия и великодушно добавил: — Даю вам пять минут.
Лера чуть не прыснула от смеха. Щедрый какой. Целых пять минут! Вообще-то, ответ она может сообщить прямо сейчас, но магистр, наверное, расстроится. А впрочем… Не должны быть преподаватели такими злыми, иначе всю любовь к предмету отобьют, так что пускай расстраивается.
И не став медлить, Лера сказала:
— Тридцать.
— Что? — переспросил магистр.
Лера повторила:
— Тридцать… Всего тридцать студентов.
Тишина в аудитории взорвалась гулом голосов. Кто-то выкрикнул:
— Она знала ответ!
Растерянность на лице магистра сменилась на желчную издевку и он процедил:
— Так вы решили, что сможете обмануть меня? Я терпеть не могу тех, кто опаздывает, но врунов и вовсе не потерплю среди своих учеников!
— Я не вру, — теперь растерялась уже Лера. Что за нелепые обвинения? Или старикан решил любым способом добиться своего? От последней мысли бросило в жар, и Лера зло отчеканила: — Это очень легкая задача и решается в два действия!
Ни секунды не раздумывая, она прошла к кафедре, схватила мел и, впечатывая его в крашеную стену, нарисовала прямоугольник.
— Это все ученики. Половина — умные, пятая часть — богатые, а десятая — молчат, — безжалостно кроша мел, она заштриховала три области. — Они составляют четыре пятых от всего количества. Значит, осталась еще пятая часть, и это как раз те шесть женщин. Поскольку одна часть — это шесть студентов, то все пять частей составят тридцать студентов. Всё!
— Нет, как ты это сказала: «Всё!» Магистр аж подпрыгнул. — Дилан радостно хохотнул, но, обнаружив на раздаче неизменную бобовую похлебку с тухловатым душком, скорчил кислую мину и добавил: — Вот погоди, он еще отыграется…
Лера взяла только чай, лепешку и, понюхав творог — вроде свежий, — блюдо с творогом.
— Да не подпрыгивал магистр, — возразила она вяло. Энергии совсем не было — на хореографии танцмейстер, дон Аргус, вымотал все нервы своими придирками.
— Магистр не подпрыгивал, — поддержал Леру Шоннени, когда они уселись за стол. — Однако его эмоциональное состояние было далеко от спокойствия. Вэлэри, ты пошатнула устои его мировоззрения.
— Ничего, пошатаются-пошатаются, да перестанут.
Мировоззрение магистра ван Феррина Леру не беспокоило: все равно местный уровень математики не дотягивал до земного, причем, сильно так не дотягивал.
Зато ее беспокоили «пошатнувшиеся устои» однокурсниц. Это мужская часть отреагировала вполне адекватно: толика зависти, толика уважения и бездна неприязни.
Девушки же воспылали чистейшей ненавистью.
Они и сейчас сидели за столиком неподалеку и о чем-то шептались, бросая на Леру косые взгляды. То ли замышляли чего, то ли просто косточки перемывали… Последнее-то ладно, а вот если решат действовать, то и без заклинаний такая стая может нехило «покусать».
— Вэлэри, — отвлек от размышлений негромкий голос Дилана. — Правду говорят, что утром третьекурсницы на тебе… практиковались?
Лера хмыкнула. Практиковались… Ага, как те три отморозка в столичной академии. Только «нежнее».
Дилан на Леру не смотрел, но, видимо, тоже вспоминал о том, как их гоняли по озеру, потому что с мрачной ожесточенностью давил в похлебке бобы. А обычно он их вылавливал и съедал, оставляя жижу нетронутой…
— Ну, было дело, — буркнула Лера, принимаясь за творог.
Краем глаза она уловила хмурый взгляд Шоннери на повязку, видневшуюся из-под обгорелого рукава. Дилан же не отрываясь от своего увлекательного занятия, проворчал:
— Обзаведись уже патронессой. У вас ведь третьекурсниц больше, значит полно свободных.