Яга развела руками.
— Нынче — да. Раньше-то, в прежние времена, всё иначе было. Раньше Горыныча любой богатырь с чистым сердцем и твёрдой рукой победить мог. А Горыныч потом снова воскресал. Мир на том стоял, порядок в нём был! Но вот как изменился после того как звёзды упали — совсем иная песня пошла. С тех пор Горыныча никто одолеть не смог, сколь ни пытались.
— Угу. Глупо, конечно, но вынужден спросить: обойти его никак?
— Что, забоялся, герой?
— Да ну. Было б чего бояться. Я Горыныча недавно на картинке видел, ничего особенного. Просто, знаете: умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт, и всё такое.
Яга покачала головой:
— Эту гору не обойдёшь. Потусторонний мир — он тебе не этот, совсем по-другому устроен. Входов туда множество, но все к Калинову мосту выводят.
— Ясно, записано. Ещё что-нибудь?
— Есть. — Карелия Георгиевна пристально всматривалась мне в глаза. — Союзников не отвергай.
— Это каких?
— А какие бы ни были. Просятся — бери. Службу сослужат, не сомневайся.
— М-м-м… Ладно. Понял, принял.
— Вопросы остались?
Я мысленно пробежался взглядом по плану, сплошь состоящему из белых пятен, и пожал плечами.
— Как будто нет… А, вот. Как бы вы оценили наши шансы спасти Катерину Матвеевну и вернуться?
— Как дырку от бублика.
— Ну, бывало и похуже.
— Да куда уж хуже…
— Поверьте, Карелия Георгиевна, бывают такие бублики, что без дырки. Там ещё и дырку самому проделывать приходится.
Когда я вернулся в Давыдово, там уже начал собираться народ. Да не просто народ. Народище! За воротами толпилось всего-то сотни четыре сибиряков, а впечатление уже было ого-го.
— Здорово, — нашёл я Гравия. — Вы чего так рано?
— Да это ещё не все, — махнул тот рукой. — У них-то там уж вечер. А вечером да по зиме охотнику тоскливо делается. Тут уж либо пить, либо охотиться. Вот мы и пришли пораньше, чтобы не пить.
— Ага. Ну, хорошо. Рано — не поздно. Только ты бы распихал народ по сторонам, мне вот тут свободное пространство необходимо.
— Сделаем.
Хлопнув Гравия по плечу, я пошёл в дом.
Собирался сразу пройти в закрытое крыло и спуститься в подвал, но передумал и свернул к кухне.
— Тётка Наталья!
— Ась? — раскрасневшаяся тётка Наталья обернулась от плиты. Всплеснула руками. — Что ж вы не сказали, барин, что этакую орду собираете? Я бы о припасах похлопотала заранее. А теперь вот даже и не знаю…
— Ничего, не бери в голову. Надолго здесь никто не задержится, кормить не придётся.
— Дак, это сейчас они не задержатся! А когда вернутся-то? Поди, как волки голодные будут.