Я уж было хотел спросить, откуда такие познания и выводы, но тут выскочил хозяин забора. Парень примерно моих лет, только в два раза здоровее, с бешено вьющимися белыми волосами.
— Вы это чего⁈ — прикрикнул он, помахивая поленом. — Средь бела дня чужие заборы ломать⁈
— Ничего, здрав будь, хозяин, — протянул ему через забор обломок Егор. — Вот, смотрим, как странно сломано.
Парень разглядел наши мечи и перчатки. Полено сунул подмышку — сделал вид, что всегда так прогуливается.
Протянул:
— А-а-а. Здорово, охотники! Меня Афоней зовут.
— Афанасий? — уточнил я.
— Да Афоня, чего там… А заборы — да. Две ночи подряд уж на улице шум, гомон, стук, бряк. Выскочишь, глядь — а никого. И никто не знает! Отродясь такой беды в деревне не было. Все душа в душу жили. И вдруг… Да ещё девки у Семёна пропали. И сам куда-то сгинул.
— По ночам — шум, гомон, а выходишь — никого? — переспросила Земляна. Вздохнула. — Н-да… Ну, теперь хоть понятно, кого искать.
Нам с Захаром ничего не было понятно, а вот Егор помрачнел.
Оставив Афоню мараковать над забором, мы отошли чуть в сторону.
— Ну, и? — спросил я. — Что за нечисть? При чём тут выломанные доски?
— Шуликуны, — сказал Егор, и Земляна кивнула.
— Не в первый раз слышу, — сказал я. — Что это за твари?
— Мерзкие, — сказала Земляна. — Сама не видела, но слыхать доводилось. Их ещё святочной нечистью называют. Человечки такие мелкие, ну, вот, может, с локоть высотой. То ли шапки у них острые, то ли головы. Они этими шапками лёд пробивают и вылезают из реки, как раз под Рождество. А потом чудят.
— Заборы ломают?
— На санях катаются с крюками. Люди попадутся — они этими крюками людей в прорубь утягивают. А нет — так просто портят всё, до чего дотянутся.
Я посмотрел на Афоню и хмыкнул.
— Ну да, похоже… Блин, сколько ж ещё на Руси всякой нечисти водится, а?
— Много, — был краток Егор.
— Ладно. Убить их как?
— Да никаких премудростей. Меч да Знаки. Только сперва догнать нужно. Они, по слухам, уж больно шустрые.
— Манок?
— Манок. Только всего верней — ночи ждать придётся.
— Чего это? Людей днём похитили.
— То-то и странно, что днём. Как будто…
— Дай, угадаю. Как будто они не сами вылезли, а кто-то их поднял?
— Ну… да. Они ж сами-то только в ночь перед Рождеством вылезают. А чтоб раньше — странное то дело.
Я вздохнул.
— Опять, значит, колдуна искать…