Швырнул лешему в спину Удар.
Старика приподняло над землёй и впечатало в стену. Вот это я нихренасебе прокачался! Влупил бы чуть сильнее — убил бы. Надо как-то учиться контролировать силу, н-да… А то ведь и зашибить могу ненароком.
— Испепелю! — рявкнул стекающему по стене лешему Кощей.
— Попробуй, — хмыкнул я. Подошёл к лешему. — Эй, дед Архип! Вставай, он не страшный.
Леший закряхтел и уселся на пол. Посмотрел на изрыгающую проклятья башку Кощея. На меня.
— Это, чёй-то… Неужто ты самого Кощея пленил?
— Да тут видишь ли, какая фигня. До тех пор, пока надежно не зафиксировал — это как бы не совсем пленил. Почему, собственно, тебя и позвал. Ты вроде говорил, что на твоей территории потусторонние твари к себе в загробный мир проваливаться не могут?
— Не могут, — подтвердил леший. И вдруг уставился на меня. — Так это ты мне полный лес чертей нагнал⁈ Валяются рядом с пещерой, полудохлые — а утечь никак?
— Да чё сразу я-то? Я им начальник, что ли? Вон, с него спрашивай, — я кивнул на изрыгающего проклятья Кощея. — Только не сейчас, ладно? Потом у вас тут куча времени будет. Ты же можешь сделать так, чтобы он из этой пещеры никуда не делся? Ну, не притворяйся только, что вы закадычные друзья… Блин! Тебя ещё не хватало!
В коридоре, ведущем в пещеру, загрохотали по камню шаги. Я швырнул навстречу туловищу Кощея Костомолку. Рявкнул лешему:
— Слушай, выполняй уже желание! Ты видишь, что творится? Эта пакость не уймётся, так и будет сюда лезть. Давай, башку заколдуй как-то. Чтобы туловище до неё не добралось.
— Не друг мне хозяин загробного царства, — признал дед Архип. — И его, и тварей его косорылых терпеть не могу. А только и удержать… — он покачал головой. — Колдовство Кощея сильнее моего. Мне с ним не совладать.
— Да совладать я тебя и не прошу! — Я отвлёкся — влепил в неуёмное кощеевское туловище ещё одну Костомолку. — Совладать сам могу, только это не поможет. Его хоть на молекулы разбери — назад соберётся. Потому и говорю: надо обезвредить. Не знаю… В лесу, там, спрятать — чтобы и сам не выбрался, и черти найти не смогли. Ты же мастер людей запутывать!
— Так то людей…
— Так, а какая разница?
После следующей Костомолки кощеевское туловище воспряло как-то чересчур быстро. И башка на мече начала голосить бодрее. А моя-то мана проседает всё больше…
Я скастовал вокруг нас Защитный круг. Леший завопил хуже Твари.
— Блин, сорян! Не подумал. — Я убрал круг, пульнул в кощеевское туловище Красного петуха. — Соображай быстрее, ну! Видишь — лезет?
Туловище, охваченное огнём, пёрло на нас. Удар! Кощея отшвырнуло к выходу.
— Заплутать, говоришь, — пробормотал леший. — Ну-кося…
Он щёлкнул пальцами.
Вокруг постамента с прибитой к нему кощеевской головой, взломав камень пола, начали расти деревца. Через минуту голову окружила симпатичная миниатюрная рощица.
— Вот так, — кивнул леший.
— Что — так? Вон башка лежит, я её вижу.
— Видеть-то видишь. А ты вот этому позволь, чтобы до неё дошёл, — Леший кивнул на кощеевское туловище.
Я, собиравшийся уже кастовать новый Удар, опустил руку.
Туловище, оклемавшись, ломануло в рощицу. И я своими глазами увидел, что означает «заблудиться в трёх соснах».
Туловище впилилось в одно из деревьев. Поменяло курс, впилилось в другое. Снова поменяло, впилилось в третье. Спустя несколько минут наблюдений стало ясно, что до вопящей от ярости башки Кощея оно не доберётся никогда.
— А я-то к нему как подойду? — спросил я. — Мне бы меч забрать…
— Покуда я от желания твоего не избавлен, на тебя моё колдовство не действует, — проворчал леший. — Подходи, сколько влезет.