— За нас? — изумился я.
— Да, ведь вы всегда приходите к нам на выручку, дядя Юра каждый день покупает товары у тех у кого торговля идёт хуже всего, желая их приободрить, дядя Глеб всегда ругает тех кто мусорит и даже самолично установил пять или шесть урн, Антон после работы тренирует Диму внука Василия, пусть ругается и всё время упрекает его за неправильную технику, но всегда подбадривает со словами "Никогда не смей сдаваться, иначе сдохнешь".
Услышав это, я невольно ухмыльнулся — это было так на них похоже. А ещё подумал, что Антон, наверное, обиделся бы: всех остальных Кристина назвала дядями, а его — просто по имени. От этой мысли на душе стало тепло, тоску сменила радость.
— Все вы отставить разговорчики! Пробурчал Сергей Петрович, наш классный руководитель входя в кабинет вместе со звонком и окинув всех присутствующих, недовольным взглядом.
— О, кого я вижу! Артём Евгеньевич! — воскликнул он с едкой усмешкой, устремив на меня пронзительный взгляд. — Как поживали? Надеюсь, за время дисциплинарного остранения вы успели обдумать своё поведение.
— Успел.
— Отлично! И что же вы усвоили?
— Всё таки бить их в классе было глупо, надо было дождаться звонка, каюсь. Отвечал я натянув высокомерную улыбку и наслаждаясь тем как лицо учителя расплывалось в ярости, а в классе повис звонкий смех, учеников видимо давно уставших от поведения классного руководителя.
— Да как ты смеешь! В моём классе нести такую ахинею? К доске, недоросль, жи-и-иво! — заорал он, брызгая слюной во все стороны.
Живо так живо подумал я вставая со своего места, и положив руки в карманы направился к доске. Обычно я никогда бы не позволил такой жест в присутствии человека взрослого, да ещё и учителя, но к Сергею я питал откровенную неприязнь.
— Знаешь, Артём, я решил устроить тебе опрос. Я называю событие, а ты дату. Ужасно просто для ученика, занимающегося учёбой, — произнёс он, сделав язвительный акцент на последних словах.
— Век, период?
— Не важно. Так-с, первый вопрос: дата смерти Ленина?
— 21 января 1924 года.
— Отречение Николая второго от престола?
— 1917 год.
— В каком году Муссолини стал премьер-министром Италии?
— En mil novecientos veintidós años, un bastardo ignorante!
— Что, что, простите?
— В 1922 году.
— А-а-а… — задумался Сергей Петрович, пытаясь выкопать вопрос, на который я не сумею ответить.
— Надоело, — буркнул я в ожидании и, повернувшись к нему спиной, направился к выходу. Уже взялся за ручку, но тут его рука схватила меня, а истеричный визг заполнил кабинет.
— Я не давал тебе разрешения!
— Отпусти, — сказал я тихо, но уверенно. Мои глаза выражали еле сдерживаемую ярость.
— Не смей мне приказывать!.. — всё же отозвался учитель, преодолев страх.
— Пеняй на себя, — произнёс я, отстранив его руку, схватил и прижал к парте, затем присталбив ударом локтя в спину.
— А-а-а, больно! — закричал Сергей, чуть не плача. — Я тебя засужу!
Я, услышав его угрозу, обернулся к ошеломлённому классу и задал вопрос:
— Кто-нибудь из вас, дорогие одноклассники, видел, как я применял насилие к нашему уважаемому классному руководителю?
— Нет, — отозвались все хором, отводя взгляд от этой сцены.