Читать книгу «Законы Беззакония» онлайн.
— Звания, чины — это всё пустое. Но если быть откровенным, я всегда надеялся снискать поддержку и уважение простых граждан. А теперь прошу меня простить — дела не ждут.
— Конечно, я и так заняла много вашего времени. Уважаемые телезрители, с нами был Вениамин Сергеевич, полицмейстер города Долгопрудный, — произнесла Анна. Затем её изображение растворилось, и эфир вернулся в студию, где Софья продолжила вещать относительно правдивую информацию. А я тем временем извлёк из памяти данные о местном телевидении. Как оказалось, все каналы, принадлежащие Московскому губернскому телевидению, помечаются буквой "М", а частные — "Ч". Чтобы вещать, требовалась лицензия, для получения которой, естественно, нужно согласовывать программы передач. В общем, независимо от времени и эпохи, пропаганда остаётся вещью неизменной
Ладно, черт с ним. Гораздо важнее было то, что пришел ответ на запрос "Rumail" от муниципалитета Долгопрудного. Содержание письма подтвердило мою теорию: склад на Благодатной оказался ничейным — ну, как ничейным, формально государственным, но думаю, с этим можно что-то сделать. Такие мысли пронеслись в голове, когда, поблагодарив матушку за прекрасный ужин, я удалился к себе в комнату. Найдя в списке контактов доблестного полицмейстера, решил его побеспокоить.
— Слушаю, — раздался голос на другом конце трубки спустя пару секунд.
— Приветствую, Вениамин Сергеевич! Видел телерепортаж, звоню, чтобы поздравить вас с получением нового звания.
— В интервью я об этом не сообщал, — сухо заметил полицмейстер.
— Знаю, но неужели вас на телевидение просто так потащили? — лукаво усмехнулся я.
— Ха! Верно мыслишь, молодой человек.
— В таком случае, удачной вам службы, но уже в звании майора…
— Подполковника, — перебил меня собеседник, чем немало озадачил.
— Подполковника?! — изумленно воскликнул я.
— Что, врать тебе буду? Приказ уже подписан. Ладно, обменялись любезностями, а теперь к делу! — нетерпеливо воскликнул полицмейстер.
Да уж, не просто звание, а еще и внеочередное — поразительно. На днях я изучал протокол присуждения, и для получения любого чина выше майора требуется личное одобрение канцлера! Видно, этот толстяк имеет внушительную поддержку в доме правительства, хотя, может быть, его просто используют…
— К делу так к делу. На днях к вам в участок зайдет мой подчиненный с просьбой. Хотел бы попросить вас ее уважить, — произнес я, понимая, что этот хитрец не захочет говорить о делах по телефону.
— На днях не получится. Я завтра с лекцией по борьбе с наркотиками лечу в Санкт-Петербург. Вернусь через полторы недели. Пусть тогда и приходит. Только ты там меру знай, если попросишь о чем-то…
— Не волнуйтесь, там пустяковое дело.
— Посмотрим, — сухо произнес он, а затем добавил: — Все, некогда мне тут с тобой говорить. Меня тут высокопоставленные люди ждут. — И, даже не удосужившись попрощаться, дал отбой.
Вот же высокомерная зараза! Ну ничего, упивайся властью, пока есть возможность, мерзавец, — подумал я, взбешенный его поведением
Глава 8
Пятница, 25 сентября, 14:25. Лежа на кровати, я занимался ничем иным, как перечитывание исторического пособия новейшего времени. И, если честно, сколько бы раз я этим ни занимался, так и не мог постичь причинно-следственную связь событий с семнадцатого по девятнадцатый параграфы. Как, казалось бы, безобидный указ о "поэтапной конституционной реформе" привёл к убийству президента Ельцина, турецкой и китайской интервенции, вылившейся в кровопролитную гражданскую войну, распаду Российской Федерации, декларациям о независимости губерний и, в конечном счёте, к возрождению Российской империи? Mamma mia! Как можно втиснуть столь обширный и сложный вопрос в три параграфа школьной программы? Я, конечно, покинул школу ещё в пятом классе, но даже мне очевидно, что это абсурд. Более того, в поисковике "Rupoick", который я прежде использовал для изучения эпохи, в которой очутился, информация о событиях 1993–1995 годов попросту отсутствовала. Голова трещала так, что я уже успел проклясть свой единственный выходной — уж проще успокаивать всякое быдло, не ведающее берегов, чем разбираться в запутанных финтах сильных мира сего. Кстати, о выходном — почему он вообще у меня появился? Да потому что все кафе, магазины и ларьки на Строгонова, словно живые существа, по пятницам уходят на заслуженный отдых. И в целом даже удивительно, что в этом бешеном ритме они обходятся всего одним выходным. Подумал я, когда моё мобильное устройство завибрировало, а на экране всплыло имя контакта: "Афанасий".
—Алё. Произнес я, поднимая трубку.
—Алё, алё, это я, Афанасий! Громко воскликнул он, словно не осознавая, что нет нужды в криках, или же не отвыкнув перекрикивать звуки боя, когда свистели пули.
—Что-то случилось? — спросил я, настороженно ощущая тревогу в его голосе.
—Случилось? Ты не помнишь, мы же договорились в пятницу вместе пойти в церковь! Ты сам предложил! — обиженно произнес Афанасий, не снижая громкости.
—А, ну да… — согласился я, пытаясь вспомнить детали своего предложения, хотя часть про пятницу ускользнула из памяти. — Где ты сейчас?
—Где? Мы все здесь, у твоего дома.
—У моего дома? Разве я говорил, где живу?
—Ты не помнишь? После двух рюмок водки ты всю ночь трезвонил о себе, а потом начал бормотать на каком-то языке…
—Хватит, я уже выхожу! — перебил я Афанасия, охваченный приливом стыда. Вот черт, надо было закусывать, невольно проскользнуло в голове.
Затем, обменявшись ещё парочкой фраз, с боевым товарищем, я дал отбой и быстро натянув первую попавшуюся одежду — чёрные брюки и оражевую футболку, выскочил на парковку у дома. Где меня уже ждала чёрная Нива, на кузове которой не было ни единого следа ржавчины, а две новые, сверкающие фары притягательно блестели в лучах заходящего солнца. Внезапно в моей голове промелькнуло: "Ай да Афанасий, ай да..!" — словно эхо местного эпоса, отзывающееся в душе.