Читать книгу «Горностаева гора» онлайн.
— Не кручинься, Никитушка. Помочь твоему горю можно. Сорви с меня две шишки — одну большую, другую маленькую, кинь в сторону села, сам обойди меня четыре раза.
Но тут вспомнил Никитка слова медведицы: «Кто четвёртый раз ель обойдет — медведем обернётся и не сможет среди людей жить». Однако не стал раздумывать, всё исполнил, как ель указала. Сорвал шишки, кинул в сторону села, обошел ель четыре раза и обернулся медведем…
А тот мужик, что в Никиткин дом переехал узнал, что рядом медведи похоронены, решил с них шкуры содрать — все польза. В помощь соседей позвал.
Разрыли яму-то и обмерли. В ней женщина с мальчонкой похоронены…
Тут шум поднялся, урядник прибежал, власти понаехали — иск учинить хотели. Да утром женщина с мальчонкой исчезли — вроде как их и не было. А на том месте только две шишки и нашли: одну большую, другую маленькую.
Так всё и кончилось. А в соседней деревне женщина с мальчонкой появились. Откуда взялась — никто не знает, говорят, из города жить переехали.
С того времени в тайге медведь объявился. Да не простой, не бурый. Шуба у него серебром отливает. Богатая, говорят. У многих глаза на неё разбегались — все хотели медведя добыть. Да только вышло для тех добытчиков худо: кого с переломанными рёбрами в канаве нашли, кого с головой ободранной под кучей хвороста, а кто и вовсе пропал. Опять из волости приезжали — высматривали, выспрашивали. Охотников на поимку медведя снаряжали. Всё без толку.
Старики сказывали, что с тех пор так и повелось: как залютует какой охотник, станет зверя без меры бить; тут его и приберёт к себе Седой Медведь. Его-то с тех пор Седым прозвали. А так — ничего, ходи, гуляй по тайге. Девчат ведь никто не трогает. Правда, встречали они в тех местах парня красивого, но сколь ни звали, не подходил он к ним. Махнет лишь рукой — идите, мол, собирайте грибы, ягоды.
Старики поговаривали, что он это и был — Седой Медведь.
Артёмов ключ
На Артёма-охотника люди косо поглядывали. Чудной потому что. Летом сено косит, зимой лосей да косуль прикармливает, а как до стрельбы — рука не поднимается. Тем и промышлял, что орехи кедровые добывал да мед собирал.
Жил он, бобылем в избушке, на краю села. Раз по осени пошел Артём в тайгу — орех поспел, шишковать пора настала, — забрел в чащобу: деревья стеной стоят, сучья корявые одежду рвут. Бродил, бродил да в глубокую яму-ловушку и угодил. Сидит в сырой яме день, другой, выбраться не может.
«Ну, — думает, — помереть мне здесь, горемыке старому…»
Вдруг земля сверху посыпалась, и огромная лесина вниз опускается. Вылез Артём, огляделся и чуть не помер со страха: сидит на пеньке большущий медведь. Шуба на нём не бурая, как у простого медведя, а седая, и серебряные искорки от неё отскакивают, пчёлками летят в разные стороны. Где такая искорка сядет, там цветок вырастет, огоньком засветит синеньким. Седой Медведь!
У Артёма зуб на зуб не попадает. Тут медведь молвил голосом человеческим:
— Что, Артём, испугался?
Артём осмелел, ответил:
— Испугался, хозяин-батюшка.
А Седой Медведь опять спрашивает:
— Как же ты, Артём, в яму угодил? Страшно, больно, поди, было?
— И страшно, и больно, — с грустью ответил старик.
Сурово взглянул на него Седой Медведь:
— А как больно и страшно бывает зверю таёжному: что оленю рогатому, что медведю лохматому, как попадут они в ваши капканы да ямы? А жизнь всем дорога!
Встал Артём на колени, склонил седую голову и ответил:
— Что ж, за грехи человека перед лесом готов поплатиться.
Седой Медведь молвил ласково:
— Я, Артём, знаю — зверей ты не обижаешь. В лютые зимы от голода многих спасаешь. Отпускаю с миром, но прежде будь гостем моим.
Поблагодарил Артём медведя и пошел вслед за ним. Долго шли по лесу дремучему и вышли на большую поляну, солнцем залитую. Удивляется Артём: «Во всей тайге осень стоит, деревья лист давно сбросили, а тут трава мурава зеленеет, марьин цвет к солнцу тянется». Посреди поляны стоит терем с резными балконами, а вокруг зверьё веселится: зайцы-удальцы с серым волком в чехарду играют, бобёр с лисицей барыню отплясывают, белка с куницей на дудках им подыгрывают. Надивиться Артём не может: звери, а в какой дружбе живут!