Дедушка, несмотря на домашний вид, был таким, каким и полагается правителю — цепким и дотошным. Вникающим во все детали и ничего не пускающим на самотек. Собственно, таким он готовил и Робина — будущую смену. Об этом Хаджар узнал от сельчан, с которыми провел весь день.
Сейчас же, под вечер, все разбрелись домой опробовать и хвастаться новыми покупками.
— Война, — тут же ответил торговец. — Хотя она всегда там идет. Но теперь его величество совсем осерчал. Империя ему не помогает, так он собирает войска, чтобы от кочевников отбиваться.
— А те разве не с юга заходят? — спросил Хаджар, поднимая руку.
Базара здесь не терпели — каждый мог говорить только после разрешения старейшины.
— С юга, — согласился торговец. — Раньше с юга, а теперь с востока повадились. Со стороны горных хребтов. Там легионы не стоят, вот они оттуда и заходят. Грабят, насилуют, жгут — землю разоряют.
— А что король? — спросил старейшина.
— А что король — говорят, даже сына своего в армию отправил. Не любит он его. Вот дочь — в той души не чает. О ее нарядах и слугах уже легенды ходят.
— У короля есть дочь? — вновь Хаджар поднял руку.
— А ты, парень, откуда, свалился? Конечно есть. Первая красавица королевства. Волосы ее — чистое золото. Глаза — изумруды. Кожа — белее снега. А как саблю в руки возьмет, так лучше под землю зарываться. Говорят, близок тот час, когда Элейн шагнет на стадию Небесного солдата.
Хаджар сперва подавился дымом, потом выронил меч и порезался им, а прокашлявшись, спросил:
— Прости, торговец, что?
— Да, не ослышался, Небесного солдата ей прочат. Примус для этого все делает — учителя из империи, лучшие ресурсы…
— Нет, ты не понял, — перебил Хаджар. — Как ее зовут?
— Элейн.
Элейн… Неужели это была его сестра? Нет, не может быть. Зачем Примусу удочерять ту, которая однажды может воткнуть ему нож в спину? Почему же тогда Хаджар сердцем чувствует, что это она? Как тогда она забыла их мать и отца? Но ведь описание подходит. И глаза и волосы — все, как он запомнил.
Его любимая, маленькая, взбалмошная сестренка теперь дочь Примуса.
Нет, в это он поверить не мог.
Вот только сердце подсказывало обратное.
— Так что сейчас идет активный набор в армию.
И вновь Хаджар вздрогнул.
— И что, много кто идет? — спросил он.
— Достаточно, — пожал плечами торговец, с благодарностью принимая еще одну миску похлебки. Завтра его ждала дорога в новую деревню. — Много желающих — так их точно на рудник не заберут. И семью — тоже. Платят хорошо. Кормят прилично. Да и есть шанс шагнуть дальше по стадиям, если есть талант. Ну и, соответственно, продвинуться по служебной лестнице. А какой солдат генералом не мечтает стать?
Торговец засмеялся, а Хаджар задумался.
— И долго будет идти набор?
— Да в конце месяца заканчивается. Ближайший пункт — в Весеннем. Только вряд ли тебя возьмут, молодой. Уж больно ты… холеный. Меч-то, поди, и в руках-то раньше не держал. А там экзамен проходить надо. Да и уровень должен быть не ниже шестой ступени узлов не позже восемнадцати лет.
Мужики переглянулись и только усмехнулись. Никто не стал просвещать “чужака” о недавних подвигах Хаджара. А тот лишь мысленно отсчитывал дни. До конца месяца оставалось меньше трех недель, а по словам Робина — до Весеннего было больше месяца пешим ходом. Если без приключений.
Элейн…
Хаджар, закутавшись в плащ, подаренный все тем же Робином, стоял на утесе. Он смотрел на падающую с обрыва воду и думал о своем. Что ждало его впереди? Как ему добиться справедливости в этом суровом мире? Как успокоить духов отца и матери, чьи тела неизвестно где и как похоронены?
Он мог стать вольным мечом — пойти работать на разных людей в надежде, что когда-нибудь сможет сократить число голов в “молитве” до одного лишь короля. А уж там, спустя сотни лет тренировок, пробиться сквозь охрану дворца… Пусть и смертельное предприятие, но возможное.