Глава 274
Хаджар сквозь мутное, потрескавшееся стекло подзорной трубы смотрел на ущелье Песчаных Камней. Несмотря на странное название, перед ним раскинулись весьма прозаичные коричневые скалы. Небольшое разнообразие в безжизненном хороводе огромных барханов. Впрочем, стоило только обернуться, как вот они — волны песка.
— Это ведь обычные скалы, — случайно вслух обронил Хаджар.
— Варвар, — хором прошипели Ильмена с Шакаром.
Переглянулись. Шакар широко улыбнулся и засветился маленькой звездочкой; Ильмена закатила глаза, выругалась и поспешно отвернулась.
— Посмотри внимательнее, Хаджар. — Эйнен, также имевший с собой трубу (еще бы островитянин ей не разжился), указал на вершину одной из скал.
Хаджар буквально вдавил линзу в глаз, но все же сумел рассмотреть то, что так поразило Эйнена.
— Что за демоновщина, — только и смог выдохнуть Хаджар.
Вершины скал действительно не были статичными объектами. С них постоянно стекали струйки песка. Они бежали вниз, к земле, создавая причудливые узоры, которые Хаджар сперва принял за расщелины. Когда же они достигали подножия, то буквально втягивались в “скалу”, чтобы снова устремиться вниз, танцуя в бесконечном круговороте.
Природный фонтан из песка, в котором действительно существовали пещеры. Некоторые из них были прикрыты циновками, на одной, как и подозревал Хаджар, красовалась большая решетка, связанная из прутьев и клыков какой-то весьма внушительных размеров твари.
Стоило надеяться, что клыки были добыты уже после смерти монстра. Если среди разбойников находился адепт (практикующий вряд ли бы сдюжил), способный завалить такую махину, план Хаджара был бы обречен на провал.
Внизу, на естественной развилке между двумя “хребтами”, стояли зеленые шатры. В качестве стоек использовались все те же клыки, ну или бивни. И только у центрального, самого большого и стоявшего на возвышении, наличествовал деревянный частокол. В качестве украшений на него повесили черепа людей. Белые и гладкие — уже давно их полировали ветер, песок и солнце.
Никакого дозора не стояло. Несмотря на воздвигнутые рядом с импровизированными воротами дозорные вышки — они пустовали.
— Хитрая обманка.
Хаджар уважительно кивнул Эйнену и пояснил для не понимающих Ильмены с Шакхом:
— Вышки для отвода глаз. На самом деле дозорные у них есть, но они сидят в пещерах. Если приглядитесь, увидите редкие вспышки их подзорных труб. По две бойницы на каждом уровне.
— И по три лаза у подножья для бегства.
Странный был этот человек — островитянин Эйнен. Не имея специальных навыков, которые Хаджар приобрел на войне, он бы никогда не обнаружил ни бойницы, ни лазы. Оставался вопрос — каким образом их разглядел едва ли не монах.
Впрочем, на этот вопрос Хаджар не собирался искать ответа. Дела островитянина его не касались. Главным было то, что его техника теней вполне успешно скрывала их от дозорных.
— Твой план безумен, варвар, — процедил Шакх, — вас убьют еще до того, как ты обнажишь меч.
— Знал бы ты, юноша, как часто я слышал эту фразу. Но, как видишь, имею честь лежать в песке рядом с тобой.
— Мы будем лежать в песке рядом с предками! — едва ли не выкрикнул мальчишка. Поняв, что не найдет отклика в иностранце, он повернулся к Ильмене. — Давай я пойду вместо него? Он ведь и пальцем не пошевелит, чтобы защитить тебя! Со мной тебе будет…
— Уж прости, Шакх, — вот только в голосе девушки не звучало ни грамма сожаления, — но с мужчиной мне будет спокойнее, чем с мальчиком.
Парнишка покраснел от еле сдерживаемой ярости. В конечном счете его техника “Песчаных псов” была действительно пугающей. Если бы Хаджар не обладал внутренним мечом, то явно бы уступил в том сражении. Но все же, думать головой в таком возрасте слишком тяжело.
— Начнем, пожалуй, — вздохнул Хаджар.
Он бы с радостью взял кого-то другого вместо Шакха. Не из-за “слабости” последнего (как раз наоборот), а просто чтобы не напрягать и без того непростую обстановку. Вот только как выяснилось, Харад не мог расстаться ни с кем другим. Да и Шакх единственный из четверки знал путь до Мертвых Гор, чем бы они ни являлись на самом деле.
Поднявшись, Хаджар подошел к Ильмене. Когда он связывал ей руки и засовывал кляп в рот, девушка жалась к нему, будто изголодавшаяся по ласке кошка. Делала она это с таким откровенным видом, что даже непрошибаемый Эйнен отвернулся.
Хаджар старался не смотреть в сторону юноши. Ему бы, наверное, стало жаль Шакха. Он хорошо помнил, как девушки Чистого луга (борделя, в котором он прожил пять лет) умели сводить с ума молодых парней.
— А ты знаешь свое дело, вар…
Договорить Ильмене не дал кляп. Если Шакха ему было иногда жаль, то воительница порой сильно раздражала. Хаджар даже начал ощущать себя старым. Слишком часто он критиковал “молодежь”, хотя сам был старше всего на несколько лет.