— Могу сказать лишь то, что он сам выбрал свою судьбу, — пожал плечами Хаджар.
Вино было такого вкуса, что Саймон душу бы продал за один лишь кувшинчик такого напитка. Впрочем, не он один.
Крупные организации всегда с серьезностью относились к неписаным законам. От этого зависела их репутация.
— Как и вы, генерал. — Из-под маски сверкнули зеленые глаза. — Никто вас не звал на нашу землю. Моя секта не объявляла вам войны. Мы не бились с Лидусом вот уже…
— Девять веков и семнадцать лет.
Мастер склонил голову набок. Учитывая его маску, это выглядело комично и устрашающе одновременно.
— Вы хорошо знаете историю.
Хаджар лишь молча отпил еще немного вина.
Мысленно он уносился в ту далекую жизнь, когда он мог беззаботно бегать по дворцовым коридорам, находя себе все новые и новые приключения на известную точку.
Хаджар стоял среди памятников. Старые, потрепанные, они навеки запечатлели лики королей прошлого. Тех, кто ушел задолго до его рождения. Маленькие руки Хаджара с трудом удерживали крупный факел. Он едва не уронил его себе на ноги, когда ему помогла чья-то крепкая рука.
— Отец.
Рядом с Хаджаром стоял Хавер. Тогда он казался ему неприступной горой, подпирающей небеса. Таким он казался не только маленькому принцу, но и много кому другому.
Вот только лишь жене и сыну король мог позволить дарить теплые, добродушные улыбки.
И без того неряшливые волосы сына Хавер решил растрепать еще сильнее.
Он забрал из детских рук факел и поднес его к лицу одной из скульптур. Такой же могучей и чем-то отдаленно напоминающей самого Хавера. Пусть Хаджар и был маленьким, но его разум — нет.
— Это…
— Мой дед, — кивнул Хавер, — твой прадед. Хавер II Непокорный.
Хаджар посмотрел на скульптуру еще раз. Древний король сжимал ростовой палаш и смотрел куда-то вдаль. Смотрел прямо и тяжело.
— Я его плохо помню, — продолжал король нынешний. — Мой отец порой приводил нас с братом сюда и рассказывал истории. О том, как дед сражался с сектой Черных Врат.
— Лидус ведь проиграл ту войну.
— Проиграл, — согласился Хавер, — и мой дед и твой прадед погиб в той битве. Но благодаря тому, что он не принял предложения патриарха подчиниться, благодаря тому, что сумел тяжело ранить его в поединке — Лидус устоял. Когда же секта была готова продолжить наступление, то мы собрали достаточно сил, чтобы отбросить их обратно в Черные горы.
Хавер еще долго вглядывался в каменное лицо своего предка. Хаджар же пытался разобрать надпись на постаменте. Там были высечены последние слова короля прошлого.
“Мне не убить тебя… но посмотри в мои глаза, патриарх. Посмотри и запомни. Ибо я приду за тобой. В чужом теле, чужим духом, чужим мечом, но я отберу твою жизнь. И последним, что ты увидишь, будет отражение моих глаз. Так что запомни их!”
Хаджар провел пальцами по надписи.
— Он отдал свою жизнь ради нас, сын, — Хавер сжал плечо Хаджара, — ради меня, ради тебя, ради всех людей, которые жили, живут и будут жить в Лидусе. Помни об этом. Помни о том, что не народ служит королю, а король — своему народу.
— Мы не звали тебя, генерал, — продолжал Мастер, — уходи из наших гор.
Хаджар не был согласен со своим отцом. Настоящий король не служит своему народу. Он просто — служит. Тем, кто нуждается в его помощи. Кто слабее. Кто не может встать и поднять меч против неба и земли.
— …иди и воюй с Балиумом. Мы не станем вмешиваться…
Король не выбирает простого пути. Так же, как не выбирает его и воин. Он сражается ради своих целей. И у Хаджара была цель.
Два миллиона балиумцев под его штандартами. Все они требовали и жаждали возмездия и справедливости.