Хаджар помолчал, а потом, не стесняясь присутствия леди, грязно выругался. Очень грязно. Настолько, что услышь такое в детстве няня, она бы порола его месяцами.
Нээн же улыбнулась и вновь взялась за чашку.
Хаджар никогда не любил игры разума. Да, возможно, он умел в них сносно играть, но не так хорошо, как с клинком. Честный бой, по его мнению, был лучше, нежели интриги и хитрые уловки.
Кто-то скажет, что это глупо, по-мужлански и в корне неверно, но… Когда ты настолько силен и искусен, что твой меч способен пронзить небо, какие из уловок и интриг смогут тебя задеть?
Это не означало, что не требовалось использовать интеллект. Нет-нет. Разум для воина был даже важнее, чем мышцы. Вот только то, как его некоторые использовали, Хаджару не сильно импонировало.
— И часто ты отправляешь чужие души в… путешествие?
Последнее слово он произнес настолько саркастично, насколько только мог. Но и это не смогло задеть Нээн и сбросить ее маску ледяного спокойствия. Пусть даже и во льду чувствовался домашний уют, какой может принести с собой лишь настоящая женщина.
— Не очень, — уклончиво ответила Нээн. — Не всегда они заканчиваются хорошо.
— В каком смысле?
Она еще раз взглянула в глаза генерала и поняла, что скрывать не имеет смысла.
Чтобы пережить эту зиму, они были нужны друг другу, а тайна рано или поздно все равно откроется. И когда воин узнает правду, причем не от нее, то его уже не будет удерживать слабость. Он придет за ней и заберет ее жизнь. А Нээн не торопилась на встречу к праматерям.
— Если бы ты погиб в теле зверя, то умер бы и здесь. Если бы на пути туда или обратно твоя душа затерялась в бесконечной реке энергии — ты бы тоже погиб. Твое тело иссохло бы и превратилось в мумию, а душа стала призраком. Если бы по возвращении твоя душа засомневалась, если бы что-то произошло не так — ты бы никогда не очнулся. И таких “если бы” я могу перечислять вплоть до позднего вечера.
Хаджар поставил чашку с отваром на стол.
Он посмотрел на ведьму. На бездонную глубину ее черных глаз и на лицо, ради которого некоторые были бы готовы умереть.
Глупо отрицать, что Хаджар понимал ее мотивы. Она хотела защитить своих людей, свой поселок и всех тех, с кем ее соединила алыми лентами судьба. Кто для нее Хаджар? Лишь очередной мужчина с мечом у пояса и военными регалиями на груди. Мимолетный странник, попутчик на длинном и извилистом пути жизни.
Наверное, чтобы защитить своих людей, армию, он бы поступил так же. Да и чего уж там — он уже так поступал. Когда решил пойти войной на секту Черных Врат. Когда оставил командование Туру и отправился в горы за лекарством для друга.
Он прекрасно понимал мотивы и резоны ведьмы.
Но, демоны, это не означало, что он был готов с этим мириться.
Молча, не прощаясь, Хаджар поднялся. У него это получилось не с первого раза. Он споткнулся, но, схватившись за край стола и опираясь на меч, смог доковылять до выхода.
Нээн так и не сдвинулась с места. Даже когда генерал открыл и дверь и вышел на крыльцо, когда зарычали провожавшие его взглядами волки, она не сдвинулась с места. Она знала, что стоит ей пошевелиться, и воин умрет. Потому что он будет должен обнажить свой меч, а она должна отдать приказ волкам.
И все же, смотря в окно на удаляющуюся фигуру отважного генерала, она надеялась, что тот обернется. Сама не знала почему, но надеялась.
Хаджар так и не обернулся.
Глава 138
Пока Хаджар шел через лес до поселка, то постоянно ощущал пристальный волчий взгляд. Он не знал, отправила ли Нээн своих мохнатых собратьев-слуг, чтобы те берегли ослабшего генерала или… ее саму. Хаджар, опираясь на меч, прошел через застывший под зимним одеялом лес. Скрипели деревья на ветру и каркали черные вороны, кружившие над ним.
— Не дождетесь, — прорычал в их сторону генерал.
Он был слаб и ранен. Не физически, а где-то глубоко внутри. Вряд ли такое вот путешествие души могло пройти безвредно для человека. Что бы там ведьма ни говорила, а нельзя просто взять и выдернуть сознание из одного тела и переместить в другое.
В прошлый раз, когда подобное произошло с Хаджаром, его тело умерло, оставшись лежать холодной кучей мяса и костей на столе врачей.
Но вороны и волки остались за спиной, а генерал вернулся в центральный поселок. На улочках после нескольких часов собралось куда больше людей. Веселые и беззаботные, они встречали свой праздник и веселились как могли.
Порой кто-то из них замечал хромавшего в сторону башни старейшины воина. Их лица смурнели, взгляды тяжелели. Матери прятали детей за спины, а мужья выходили вперед. Они сжимали в руках самую разную утварь и орудия. Кто-то, видимо, даже собирался бороться с генералом при помощи обычной дубинки.
Хаджар игнорировал их.